Тени Донбасса. Маленькие истории большой войны

Георгий вернулся на фронт — как раз перед Курском. Так уж вышло, что фронтовая судьба швыряла его из огня да в полымя. Так уж вышло, что всякий раз судьба эта проводила его за руку по долине смертной тени…

Они прощались на вокзале Воронежа… хотя какой там вокзал — груда камней и щебня, весь город, так и не сдавшийся врагу, так и не захваченный полностью, лежал в руинах. Рядом в эшелон грузили венгерских военнопленных; в другой — на носилках заносили раненых. В третьем отправлялись бойцы на фронт.

Он уезжал на этом третьем; она — на втором. Ранение, хоть и неопасное, нарушило связки, и теперь левая рука Вари почти не работала и до конца жизни так и не восстановилась; хорошо, хоть сохнуть не начала, а риск такой был.

Они немного говорили, больше понимали друг друга без слов. Он знал, что она боится его потерять; она знала, что он не может воспользоваться предложенной демобилизацией по состоянию здоровья, что он должен быть там, в кровавой мясорубке сражений…

— Знаешь, Борька, раненый, огрызающийся дракон — он в чем-то пострашнее даже здорового и полного сил. Когда он понимает, что ему крышка, он только злее становится. И у него отрастают все новые и новые, все более страшные головы. Рубить которые намного сложнее, чем в самом начале…

Он пообещал ей, что вернется, и она поверила. Это было так по-детски — верить в то, что он сумеет исполнить свое обещание. Выжить на войне — это не от человека зависит. Можно лишь снизить вероятность своей гибели, но нельзя защититься от смерти, когда она повсюду. Это все равно что нырнуть в воду, рассчитывая остаться сухим.

Он догнал свою часть под Обоянью; его бывший второй, Вася, уже сам был первым номером, а на груди у него красовалась медаль «За отвагу». Георгий принял нового второго, получил новое, пятизарядное ружье Симонова и приказ — удерживать фас железной дороги любой ценой…

А это оказалось непросто. На их позиции наступали новые танки, намного больше тех, с которыми приходилось встречаться раньше, с более мощной пушкой и более толстой броней. Их называли «пантерами», и, возможно, года два назад они вызвали бы панику у Георгия. Но два года боев изменили что-то во вчерашнем школьнике: вместо того чтобы паниковать, Георгий деловито проверил возможные уязвимые места вермахтовских кошек и выяснил, что они тоже смертны.