Тени исчезают на рассвете

— Мы пришли в редакцию, осмотрели все их машины. А потом спросили завхоза, что там в сарае стоит. "Это, — говорит, — моя личная машина". Я попросил и ее на осмотр вывести. Он стал отказываться. Говорит, купил ее всего месяца два назад и с тех пор на ней не ездил — еще не выучился и права не получил. Я настаиваю на своем. Тогда он пошел в редакцию за ключом — сарай закрыт на замок. Возвращается обратно и говорит, что ключа нигде не найдет. "В другой раз посмотрите". Ну, тут я ему вполне официально заявляю, что буду составлять протокол и оштрафую. "Тогда обождите, я домой съезжу. Наверное, ключи там оставил". Мы ждем. Приехал растерянный: и дома нет ключей. Пропали якобы.

— И как вы думаете, в самом деле пропали или просто не хотел сарай открывать? — спросил полковник.

— А кто его знает? В голове у него не прочтешь… Ну, я предложил замок проволокой открыть. Он согласился. Я открыл. А эксперт товарищ Комарова, — вы ее знаете, симпатичная такая, с косами, — подходит ко мне и незаметно головой кивает. Посмотри, мол, на правое крыло. Я глянул, а там в самом низу возле фары небольшая вмятина и краска поцарапана. Царапина свежая.

— Почему вы решили, что свежая?

— Видите ли, товарищ полковник, это место у машин всегда грязью или пылью покрыто. А на царапине ничего нет: ни пыли, ни грязи. На всем крыле есть, а на ней нет. Значит, царапина недавняя.

— Другими словами, оцарапали машину во время последнего выезда. Так?.. Но ведь это могли сделать и два месяца назад, когда машину ставили в сарай. Поставили — и больше не выводили, как говорит завхоз. И поэтому царапина кажется свежей.

— Нет, товарищ полковник. Я осторожненько расспросил шофера с молзавода, того самого, который машину в редакцию пригнал. Говорит, ничего с ним в пути не случилось. Да и пути тут — всего метров триста. Кроме того, если бы царапина была сделана два месяца назад, она все равно хоть немного да запылилась бы — пыли-то у нас в городе вон сколько, а сарай весь в дырах. Нет, товарищ полковник, царапина совсем свежая. Катя… простите! — эксперт тоже может подтвердить.

— Выходит, есть тут несоответствие. С одной стороны, завхоз заявляет, что машиной два месяца не пользовался. А с другой стороны, царапина свежая.

— Врет завхоз, это точно, — уверенно сказал лейтенант.

— Врет? — Иван Иванович задумался. — Что ж, вероятно, врет… Ну, лейтенант, большое вам спасибо.

И симпатичному эксперту передайте мою благодарность, когда встретитесь. Пусть акт экспертизы побыстрее составляет.

— Почему вы думаете, что я с ней встречусь? — Лейтенант встал и одернул гимнастерку, пытаясь скрыть смущение. — Ведь мы в разных зданиях работаем.

— Да так, пришло почему-то в голову, — улыбнулся полковник, и глаза его, окруженные сетью морщинок, вдруг стали озорными, как у мальчишки. — Она, думаю, симпатичная, он — холостой и тоже парень хоть куда. Почему бы, думаю, им не встретиться. Ведь так, а?..

После ухода лейтенанта Иван Иванович поднялся на третий этаж к начальнику управления и доложил ему о состоянии дел.

Моложавое лицо генерала с тонкими губами и длинным прямым носом оживилось.

— Это уже кое-что, Иван Иванович… А у меня для вас неважная новость.

— Что случилось?

— В том-то и дело, что ничего не случилось. Ответ пришел из Чкалова. Мать вашего подопечного действительно проживает там и регулярно получает от него письма. Примерно, раз в месяц. И почерк его. Последнее письмо она получила из Южносибирска неделю назад. Заметьте: всего неделю!

— Разрешите посмотреть ответ, товарищ генерал.

— Смотрите, пожалуйста. Но ничего там не вычитаете. Я вам передал почти дословно.

Иван Иванович пробежал бумагу глазами.

— Да, неприятно… Вы знаете что, товарищ генерал, надо затребовать, чтобы они сейчас же, на самолете, выслали нам одно из его писем.

— Уже сделано, Иван Иванович. Завтра или послезавтра письмо будет здесь.

ЗАПИСЬ НА ПЛЕНКЕ

Кто проявляет к нему особенный интерес?

Этот вопрос не давал покоя Алексею. И если вначале ему казалось, что им вообще никто не интересуется, то чем больше он задумывался над этим, тем шире становился круг подозрительных.

Вот, например, Олег Викторович. Разве он не интересуется каждым шагом Алексея? Правда, свое чрезвычайное любопытство завхоз редакции объясняет необходимостью наставлять на путь истинный молодых журналистов. Но кто знает, каковы его настоящие намерения?

Алексей стал приглядываться к Олегу Викторовичу. Да, он действительно какой-то странный. Ходит целый день по редакции, посматривая исподлобья на всех сотрудников. Вмешивается во все разговоры, всех поучает, всех поправляет. Завхозу и в вежливой и в невежливой форме дают понять, что в советах не нуждаются, но это его нимало не смущает.

В редакции смотрят на него как на своего рода достопримечательность. Приезжает новый человек — и у него сразу же спрашивают: "Видели ли вы когда-нибудь такого завхоза?" И в этом вопросе звучит одновременно и своеобразная гордость, и полная уверенность, что такого Олега Викторовича нигде больше нет и быть не может.