Тени южных скал

— Алеся, «Север» доставят сюда, самое раннее, ночью или к сегодняшнему утру. Вам надо оставить здесь одного дежурного, чтобы предупредить девушек о поспешном отступлении. Остальным членам отряда уходить как можно дальше и как можно быстрее, связным возвращаться в свои дома опасно. СС хотят поймать вас и устроить показательную казнь за подпольную деятельность. Вы знаете, где можно надежно спрятаться? Так, чтобы никто не знал об этом месте.

Зеленина развела руками:

— Все наши укрытия могут быть известны Житкову. Мы ему доверяли, он ведь помогал нам организовывать диверсии, действовал вместе с нами почти полгода.

— Значит, он работал на двух хозяев. Или подставил по согласованию с отделом абвера незначительный груз, пустые вагоны под удар, чтобы втереться в доверие. У него это получилось, — отре́зал Глеб: времени на переживания из-за предателя у него не было.

Сейчас не до размышлений о предательстве — надо немедленно спасаться бегством от своры эсэсовцев, которая вот-вот пойдет по следам отряда.

Внезапно хрупкая Катюша предложила:

— Можно на охотничью заимку. Про нее даже из местных почти никто не знает, у меня дядька там прятался, когда от милиции бегал. Я знаю дорогу, я ему харчи носила. Это на высотках!

Девушки повернулись, чтобы кинуться за остальными в лагерь; тут же капитан Шубин остановил их:

— Подождите! Я направляюсь в Серогусинку. Там держат пленных. Мне нужен проводник, чтобы показал туда дорогу. Надо проверить сведения.

Алеся сделала шаг назад:

— Катя, собирай девочек и двигаемся к Серогусинке, освободим наших ребят! Объяснишь дежурному дорогу к заимке, чтобы девчата с рацией ждали нас там. Освободим наших и уже тогда направимся в укрытие. Свяжитесь со штабом, доложите шифровкой обо всём произошедшем.

Глеб решительно ее остановил:

— Нет, иду только я один и проводник. Остальные уходят на заимку. Мы не знаем, сколько там охраны, как она вооружена. Действовать нахрапом — верная гибель, девчата у вас отважные, только против автоматов отваги мало… Далеко это селение отсюда?

— Около пятнадцати километров по лесу, — прикинула Алеся. — Я пойду с вами; если нужно будет, то быстро вернусь и приведу весь отряд.

Лиза неожиданно тоже решительно сказала:

— Я тоже до Серогусинки.

Командир отряда вопросительно взглянула на капитана: нужна ли еще помощница. Глеб понимал, что вызвалась в разведку Елизавета из чувства вины. Ведь именно она доверилась Марлену и из симпатии к юноше помогла предателю внедриться в отряд. Несмотря на допущенную ошибку, всё же отчаянная девушка вызывала у разведчика симпатию: крепкая и выносливая, она выполняла все приказы, даже если была не согласна с ними, проявляя настоящую армейскую дисциплину; мгновенно соображала, как действовать. А в разведке это так важно — проверенный напарник, в котором ты уверен. Потому Глеб кивнул в знак согласия, хотя предупредил Елизавету:

— Это надолго, вылазка займет примерно сутки. Ты вся промокла в бочке. Может, с девчатами отправишься на заимку?

Только его слова не сработали — отважная девушка махнула ладонью: справлюсь. По решению Шубина Лизе отдали винтовку, которой была вооружена Катя во время дозора. Так у них получился маленький вооруженный отряд в три человека. Алеся еще раз подробно объяснила, как действовать остальным. Девчата договорились о метках на деревьях, чтобы обозначить дорогу к заимке, и на этом распрощались. Катюша побежала в лагерь уводить подальше от СС своих боевых подруг, а разведгруппа направилась по лесному маршруту в сторону Серогусинки. По дороге Алеся рассказала командиру о населенном пункте, где держали пленных партизан:

— Раньше была деревушка Серогусинка, домов пятнадцать, крохотная. Потом всех жителей переселили в новый совхоз по соседству, в «Ударник». Я работала раньше в областной администрации агрономом, помогала деревенским с переездом, семена выделили на новые огороды. Переселенцам дали строительный материал, лошадей, чтобы перевезти хозяйство. Перебрались они с охотой: земля раньше была плодородной, росли шикарные виноградники. Да после подтопления всё пришло в упадок. Сама деревушка лежит на перекрестии нескольких речных рукавов. Почти двадцать лет назад с помощью дамбы потоки отвели в сторону. Почва как раз была насыщена для посадок, виноград быстро прижился. Деревня росла благодаря производству вина, обустроили целое производство и большой подвал для хранения продукции. После прорыва дамбы и наводнения все посадки погибли, а земля стала непригодной под такую культуру. Да и на огородах тоже всё гибло: слишком влажно, земля неплодородная из-за подземных вод, которые теперь подмывают почву. Вот и пришлось деревенским искать место получше, там остался один-единственный житель.

— Белый дед! — в испуге воскликнула Лиза.

Зеленина бросила на нее строгий взгляд:

— Это глупые суеверия! Ничего он не белый, просто очень старый. Лискин Корней, старик, отказался переезжать, потому что у него там на кладбище лежит вся семья.

Девушка вставила свое слово: