Тени между нами

В поцелуе нет мягкости или терпения. Каллиас ждал его целый год. А я? Мне кажется, я ждала его всю свою жизнь.

Он слегка спотыкается, пытаясь обогнуть ванну и не прерываясь. Я смеюсь, прежде чем Каллиас снова кружит мне голову поцелуем.

Не знаю, как ему удается меня не уронить. Но он быстро одолевает дорогу до моей кровати, все время уделяя внимание моим губам.

Я лежу на спине, а Каллиас нависает надо мной, исследуя поцелуями изгиб моей шеи.

– Обещай мне… – начинаю я, а потом теряю ход мыслей, когда он находит местечко у основания моего горла и прикусывает. Упираюсь ему в плечи и на мгновение отталкиваю, просто чтобы собраться с мыслями. – Обещай, что не прогонишь меня, потому что я делаю тебя смертным. Обещай, что не передумаешь и не решишь, что я не стою такого риска.

Его дыхание то и дело прерывается, но ему удается сосредоточиться.

– Клянусь, Алессандра. Ты никуда не пойдешь. Ты моя.

Он садится на колени и начинает расстегивать рубашку.

Я слежу за его пальцами, наблюдая, как открывается все больше его прекрасной кожи.

Мне не нравится проигрывать, поэтому я тоже сажусь. Он стягивает рубашку и бросает на пол, и я понимаю намек.

Кладу ладонь ему на грудь, и Каллиас закрывает глаза. Его так долго не трогали. И что он хочет прямо сейчас – что ему нужно – так это прикосновения.

Мои руки тщательно исследуют его грудь, а затем я заменяю их губами, чувствуя каждую мышцу, каждый изгиб, каждую гладкую и грубую поверхность.

Я толкаю Каллиаса на спину и забираюсь сверху, давая почувствовать вес моего тела.

Мои волосы скользят по его щекам, пока я целую покрытый щетиной подбородок, поднимаюсь по шее до уха и зажимаю мочку между зубами и языком.

Он словно больше не может этого выносить и перекатывается, подминая меня под себя. Мое платье запрокидывается, и Каллиас просовывает бедро между моих ног, подталкивая ткань выше…

Я ахаю, но он заглушает стон своим ртом.

Я не могу думать. Не могу дышать. Не могу…

Каллиас замедляет поцелуй. Каждое движение наших губ почти ленивое, как будто у нас есть все время мира.

Я прихожу в себя и просто наслаждаюсь ощущением; теплом и тем, как его умелые губы ласкают мои.

Король Теней – самый терпеливый человек в мире. Он целует меня часами. Он играет со мной, то ускоряясь, то замедляясь, словно проверяет свой контроль на прочность.

Он не снимает штаны. Не снимает с меня платье. Даже не запускает руки в интересные места.

И я так боюсь, что он передумает. Что отошлет меня подальше. Решит, что больше не хочет меня – как Гектор – раз я не пытаюсь ускорить события. Как бы сильно я его ни хотела, все же позволяю ему контролировать скорость, с которой мы движемся.

Только на сегодня. Когда все еще новое и пугающее.

Возможно, это ему и нужно. Постепенно вспомнить, что значит чувствовать.

Когда я просыпаюсь, то стараюсь ухватить остатки сна. Там я, Каллиас и…

Но когда мои глаза открываются, я вижу его в постели рядом со мной. Одна совершенно чистая рука обнимает меня за талию.

Не сон.

Прекрасная реальность.

Мой Король Теней.

Он просыпается и потрясенно смотрит на меня. Но потом приходит в себя.

– К этому нужно привыкнуть.

– Видеть утром чье-то лицо?

– Видеть утром кого-то, кто не Демодок. Как бы я его ни любил, ты приятнее. – Он обхватывает мое лицо и притягивает меня для сладкого поцелуя.

Примерно через час Каллиас оставляет меня одеваться в своей комнате, но не пытается закрыть дверь, которая обычно разделяет нас, чтобы мы могли поговорить.

– Я велю перенести твои вещи сюда, – сообщает он.

– Куда? В твою комнату?

– В нашу комнату. Мы разрушим эту стену. Сделаем одну большую спальню. Неважно. Но ты спишь со мной. Никакой чепухи вроде моя кровать – твоя кровать. – Его следующие слова приглушены, будто он произносит их, натягивая рубашку на голову. – Если только ты не хочешь сугубо личную спальню… – Похоже, это предложение дается ему очень дорого.

Я улыбаюсь, не отвечая сразу, чтобы его помучить. Наконец, говорю:

– Мне не нужна собственная комната.

– Хорошо. Я прикажу немедленно перевезти твои вещи. Пусть здесь возятся строители, а мы пока уезжаем на медовый месяц.

– Медовый месяц?

Он появляется в дверях, не удосужившись спросить, одета ли я.

– Очень длинный.

Мне удалось надеть платье через голову, но я не могу затянуть шнурки на спине.

– Ты поможешь или мне позвать горничную?

Он ничего не говорит, но в следующее мгновение я чувствую, как его пальцы перекидывают мои волосы через плечо. Каллиас возится со шнуровкой, то и дело останавливаясь, чтобы лишний раз поцеловать в шею.

Я тянусь за перчатками, но юноша вырывает их из моих пальцев и отбрасывает.

– Никаких перчаток. – И хватает меня за руки, соединяя их вместе.

– Ты вдруг стал намного более требовательным.

– И я думаю, тебе это нравится, – говорит он, притягивая меня к себе и проводя носом по моей шее.

О, да.

Целый отряд охранников сопровождает нас в темницы.

Думаю, потребуется некоторое время, чтобы приспособиться к тому, сколько их теперь ходит по всему замку, когда Каллиас постоянно уязвим для атак, как и любой нормальный человек.