Тени над Латорицей (Справедливость - мое ремесло - 3)

- Вы так четко помните все, что происходит каждый день? Или только то, что пятнадцатого?

- Большей частью помню. А пятнадцатого обратил внимание на бой часов. Сам не знаю почему. Озарение господне.

- Что вы делали дальше? Куда направились, когда вышли из ворот Лавры?

- Спустился пешком по улице Кирова до гастронома, который на углу. Меня там знают - я там постоянный покупатель. Потом был дома. Спать лег поздно.

- Угу, - вздохнул Коваль. - Значит, алиби.

Бывший монах энергично кивнул.

- А каким образом отпечатки ваших пальцев появились в доме Каталин? В этой самой гостиной?!

Длинный нос "брата Симеона" пожелтел.

- Я скажу, - выдавил он из себя. - Именно это я и собирался сегодня рассказать. Вы этого не знаете. Я сниму с себя подозрение. У меня есть что сказать, я знаю много важного.

- Знаете, кто убил вдову и ее дочерей?

- Догадываюсь. Я знаю, кто мог у нее быть. Я не сказал бы вам этого, если бы не случилась такая беда. Катарин, очевидно, посетил ее первый муж. Карл Локкер.

- Карла Локкера повесили в конце войны. И похоронен он здесь.

- Карл Локкер - жив.

Коваль уставился на бывшего монаха. Не сошел ли старик с ума в камере предварительного заключения?

- Есть могила, есть люди, которые хоронили.

- Это не его могила. Карл сбежал. Он сам "повесил" себя. То есть не себя, а труп другого человека, видимо замученного в жандармерии. Лицо было изуродовано до неузнаваемости. В мундире Карла, с его документами этот несчастный человек и сошел за тержерместера. Тогда было не до расследований - время суетное, да и смерть такая для жандарма казалась вполне естественной в глазах людей. Так сказать, ожидаемой и логичной.

Коваль расстегнул тугой воротничок кителя. Он буквально задыхался. То, что он сейчас услышал, было невероятным, фантастическим!

- Откуда вы это знаете?

- После похорон его видел в лесу один человек.

- Кто?

- Этого человека уже нет. Он умер. Но есть и другие доказательства, что Локкер жив. Я скажу.

- Почему вы думаете, что именно он мог быть здесь и убить Каталин?

- Во-первых, перстень, который вы нашли. Карл никогда с ним не расставался. Кроме того, он, по-видимому, собирался сюда приехать. Разумеется, к ней.

"Корова накормлена, собака закрыта в сарае!" - мелькнуло в голове подполковника.

- Я получил письмо, - продолжал Гострюк. - Письмо от него для Катарин. И записку, в которой Карл просил меня съездить сюда и передать письмо ей в руки.

- И вы передали его?

- Да. Двадцать шестого июня, когда меня здесь видели. С тех пор, возможно, в доме и остались отпечатки моих пальцев. Она ведь меня угощала. Я пил кофе. Да мало ли за что мог взяться руками?

- Но задушить жену, пусть и бывшую, зверски убить ножом собственную дочь! - возразил Коваль. - Даже для жандарма это слишком!

- Вы не знали Карла, - спокойно заметил Гострюк. - Значит, был какой-то конфликт. А Карл Локкер способен на все.

Коваль отложил ручку, встал и подошел к окну. Он долго смотрел на прохожих, на открытую дверь магазина, на автомобили, которые, поднимая пыль, мчались по улице. Потом снова вернулся к подозреваемому.

- Как вы получили это письмо?

"Сам "брат Симеон", наверно, способен на все!" - подумал подполковник, внимательно вглядываясь в Гострюка, который сидел, замерев в выжидательной позе.

- Мне привезли его.

- Кто?

- Какой-то венгр. Наверно, из Будапешта.

- Почему "из Будапешта", почему - "наверно"?

- Карл сбежал в Западную Германию через Венгрию. Возможно, теперь вернулся в Венгрию, потому что тот человек был из Будапешта.

- Очень туманно, гражданин Гострюк, - строго заметил Коваль, чувствуя, что монах что-то утаивает. - Переписываетесь с ним, с Карлом Локкером? Если верить вам, что он - жив.

- Нет. Это была первая весть. И первая просьба. Я-то думал: что плохого, если передам Катарин письмо от мужа. Не знал ведь, что такая беда случится.

- Как тот венгр вас нашел?

- Был в группе туристов, которые осматривали наши пещеры.

- На конверте, переданном вам, был обратный адрес?

- Нет, что вы!

- Как он подписал записку?

- Одним именем - "Карл".

- А как же ему стало известно, что вас нужно разыскивать в Киевской лавре?

- Н-не знаю... - Гострюк отвел взгляд в сторону.

Коваль понял, что у "брата Симеона" получилась осечка. Четко выстроенная стена показаний дала трещину.

Бывший монах помолчал, подумал и тихо сказал:

- Думаю, кто-нибудь рассказал.

- Кто же, например? У вас остались общие знакомые?

- Да нет.

- А этот венгр, как вы говорите, из Будапешта?

- Я видел его впервые.

- Как же он узнал вас?

- Не знаю.

- Каков он на вид?

- Обыкновенный человек, немолодой, брюнет.

- И как его зовут, вы, конечно, тоже не знаете?

- Нет, - покачал головой бывший монах. - Не знаю.

- Слушайте, Гострюк, - сердито сказал подполковник. - Если до сих пор я почти верил вашим сногсшибательным объяснениям, то теперь верить перестану. - Ему захотелось даже повторить любимое бублейниковское: "Что вы мне вранье решетом носите?"

"Брат Симеон" почесал нос и тяжело вздохнул.