Тени Прерии. Чужой среди своих

Уточнить, кто был этот абориген, не составило труда. К слову, «аборигенами» называют жителей умудрившихся самостоятельно выжить на Прерии после катастрофы Высотска и общего кризиса заставившего оставить большинство созданных колоний без поддержки метрополии. В отличие от них большинство жителей теперешней столицы — Плесецка, живут тут не более пяти лет. При этом они уже распоряжаются практически всеми финансами и потребляют львиную долю импорта. Ситуация грозящая немалыми неприятностями в будущем, но упорно сохраняющаяся и усугубляющаяся на протяжении последних лет, несмотря на все наши сигналы. Можно было-бы заподозрить в ней действия ПиПки (так прихотливо исказилось должность «полномочного представителя Президента в регионе»), но он тут не больше чем пристяжной с энтузиазмом взявшийся за «освоение средств», а реальные силы нам недоступны и явно находятся по другую сторону портала.

Но вернемся из глубин высокой политики, или высей глубокой — как кому нравится.

Определить номер визора барышни труда не составило, благо хостинговый сервер принадлежит моей фирме и логи доступны в любой момент времени. Базовые станции выдали «трекинг» ее визора за последние два дня и осталось только бегло проглядеть данные с камер кафешек, в которых она успела побывать «на охоте». Искомый объект в итоге обнаружился меньше чем за две минуты.

Солидный мужчина, разменявший пятый десяток, приезжал в город по делам, заметно что волнуется. Визора у него не было, роскошь это для местных пейзан невероятная, но камеры дорожной службы, магазинов и гостиниц белых пятен практически не оставляли, а по данным диспетчерской воздушного контроля мой объект — Асмолов Федор Петрович, никем иначе как «Петровичем» не называемый отбыл шесть часов назад в свой поселок на борте номер Яг-А1618 по месту постоянного проживания. Время, которое понадобилось специальной программе чтобы превратить плоское изображение в трехмерную модель лица, а затем по параметрам найти нужного человека в базе данных паспортного стола, было еще меньше чем понадобилось на просмотр самого эпизода в кафе, даже в ускоренном режиме.

Дальше все было просто. Поселок уже давно подавал заявку на установку новой направленной антенны связи, но ждать оказии, судя по длине очереди «средней срочности», им предстояло еще долго. Возник повод заодно сделать доброе дело и спустя два часа реквизированный под благое дело бесхозный, ввиду ушедшего в отпуск пилота, коптер-передвижная лаборатория унес в сельскую глубинку технического директора ЗАО «Сатурн», временно сменившего амплуа на мастера-наладчика.

Безотказно сработала стандартная процедура «подхода к цели», через местных кумушек, вываливших на свежие уши прямо таки гору поселковых сплетен, и интерес к Петровичу «Самого» видавшего был вполне обоснован. Вот только не стоило недооценивать противника, большие массы людей, особенно в замкнутых сообществах, обладают способностью видеть суть сквозь любую отвлекающую мишуру. Задурить голову, используя психологические фокусы уровня «запоминаются первые и последние фразы» можно один на один, а пяток бабушек на лавочке возле «сельпо» порой сработают лучше и быстрее матерых зубров контрразведки.

Так что пока оставленный заслон вел арьергардные бои, сдерживая армию вторжения на дальних подступах, служба раннего оповещения уже разнесла по селу слушок — «пришлый хозяином интересуется…». Насколько сложным предстоит будущий, разговор стало ясно даже не с первого слова, а с вида самого Петровича — наряженного в белую рубашку и выходной «пинджак с карманАми», в качестве органичного дополнения к неопохмеленой физиономии.

Впрочем, и мы не лыком шиты и ядерная смесь достижений современной науки в лице органической химии и фармакологии, дополненные тысячелетним опытом «борьбы с зэлэным змием» начали давать результаты.

— Я его вот как тебя видел. Правда подальше — метров с пятидесяти. — Опьянение казалось совсем не влияло на Петровича, речь и ясность мыслей от принятого вовнутрь практически не страдали, только выражение лица становилось все более каменным, и все больше капель начинало попадать мимо рюмок при подготовке к очередному «вздрагиванию».

— Страшно было?

— В лесу боятся нельзя, но до того скажу честно — боялся, а вот как свиделись — страх пропал. Я ведь по его следу шел, думал болтают зря люди, что новый зверь в округе появился, а как отпечаток лапы в мокрой земле увидел, так сразу в пот и прошибло.

— Ну зверь и зверь, что в нем такого…

— Э не скажи, у каждого зверя своя повадка. Кого можно шумом отпугнуть, а кто на звук выстрела как на «все к столу» реагирует. А тут след-то свежий, очень свежий да еще странный до невозможности.

— И чего в нем было того… неб… нееб… необич… странного словом…

— Да как тебе сказать, чтоб понял, ты росомаший след видел? Нет… ну в книжке посмотришь, его или медвежий когда он на пальчиках идет — городскому оно без разницы…

— Пааадумаш — рос-сомаха, вот МЕдвед, это да! — Кажется, переигрываю, Петрович как-то уж очень трезво смотрит, хотя мои 0,7 уже давно кончились и вход пошла «белая муть».