Тени Солнца

— Нужно было пригласить Айсулу к нам в гости, — Веледара обеспокоенно прижимала руки к груди. По раскрасневшимся щекам едва не капали слезы. — Вы видели, как она вскочила? Наверняка обиделась!

— У неё сейчас непростое время, — чувствуя вину, подтвердила Зара. — Ей нужно привести в порядок себя и храм. После похищения, сомневаюсь, что наставница отпустит её куда-нибудь дальше порога.

Каз, начинавший засыпать, встрепенулся:

— В этом есть смысл. Думаю, каждый из нас получит своё наказание от семьи и наставников. Но я не жалею, что отправился сюда.

— Мы спасли Айсулу. Ради такого можно и месяц подежурить в Красных скалах.

Влад отпил вина за своеобразный тост. Мысли о доме приносили странную боль и неуверенность, думать об этом не хотелось. Власов зевнул, глубже кутаясь в плед и находя теплую руку Веледары. В груди потеплело.

— Согласна. Равновесие восстановлено, разве можно нас за это наказывать? — воскликнула Зарина, но тут же нахмурилась от внезапной головной боли. Виски сдавило, а в глазах слегка помутнело. Девушка покосилась на пустой стакан, молча обвиняя его в своих бедах. Но тот молчал, а ей самостоятельно пришлось бороться с болью — она медленно начала распускать волосы.

— Скажи это моему деду. Святогор будет попрекать нас до самой смерти, еще сделает выговор на собрании при всех.

Зара посмотрела на него исподлобья, замирая от того, как ярко сияют синевой глаза. Как теплый свет ложится на его лицо, выделяя красивый профиль. Она открыла рот, чтобы добавить, но тихое сопение перебило её. Удивившись, они оба посмотрели на Веледару, уснувшую на коленях у Влада. Власов, опираясь спиной о стену, тихо посапывал, приоткрыв рот.

— Кажется, пора расходиться, — догадался Каз, вставая на ноги. Он еще раз посмотрел на спящих друзей и укрыл Веледару своим одеялом. Обернувшись к Заре, он подал ей руку, помогая встать. — Сама сможешь дойти до комнаты?

Ноги предательски зашатались, когда Зара попыталась встать. Она четко осознавала, что ей нужно дойти до ближайшей кровати и прилечь. Это не было трудным заданием, но, треклятое вино путало мысли, не то, что ноги.

— Да, я дойду одна.

Ей удалось самостоятельно выйти из комнаты, задев плечом косяк двери. Боль прояснила разум, но алкоголь тут же его затушил. Кажется, она еще и порвала рукав, но с этим разобраться можно утром, а сейчас хотелось спать.

Коридоры привлекали темнотой и тишиной. Холодная ночь неприветливо впустила Зару в свои удушливые объятья. Совсем скоро они вернутся домой, в родной край с хорошей новостью — жрица найдена и равновесию ничего не угрожает. Зарина представляла, как снова увидит родные лица в колдовской деревне, обнимет Ольгу Петровну и Василия Ивановича? Посмотрит в глаза Дмитрию, своей первой любви, уже не детским взглядом, без прежних чувств. Зайдет в гости к Петру Васильевичу и его козе Марте.

Затуманенный взгляд остановился на неразборчивом силуэте, облокотившемуся спиной на колонну. Зара остановилась и пригляделась. Чужой взгляд висел над ней осязаемым грузом. Чужак сделал два шага вперёд. Луна осветила серебряную бороду, броня засветилась в бликах. Вместе с ним, появилась опустошенная слабость в теле. Словно от ожога, кожа на горле вспыхнула огнем. На смену удивлению, пришло беспокойство. Зара попятилась назад, ртом хватая воздух, пока не врезалась спиной в чью-то рубашку.

Подавить вскрик она бы не смогла, даже если бы захотела.

— Тиши ты, — поймал её Каз, хватая за предплечья. — Сейчас весь храм перебудишь.

Её вечно холодные руки обхватили его, ища спасение, а губы быстро зашептали:

— Там кто-то был. Человек, в броне. Здесь, в храме кто-то был.

Каз молча достал кинжал из ножен, пихая девушку за спину и призывая ближайшие ветра. Те послушно облетели коридоры и периметр, докладывая хозяину. Сейчас храм Зари являлся скоплением темноты с полупрозрачными тенями, пляшущими по стенам. Холодные глаза внимательно следили за ними. Зарина тут же расслабилась, когда вздернутый клинок вернулся обратно в ножны.

— Здесь никого нет, тебе показалось.

На щеках выступил яркий румянец. Колдунья могла поклясться, что ясно видела высокий мужской силуэт с серебряными глазами, и готова была лопнуть со стыда от недоверия Каза. Под веками заплясала картина библиотеки в Гнездеце: та же темнота, обволакивающая их тела, похожий холод, слишком сильная нужда в прикосновениях.

— Мне не показалось.

— В храме нет чужаков, — парировал Морозов, наблюдая, как от обиды поджимаются пухлые губы. — Мне все же следует проводить тебя до самой кровати, раз уж ты теней шугаешься.

Несколько секунд Каз и Зара мерили друг друга взглядами. Хуже всего то, что она чувствовала, как её в открытую разглядывали, и это приносило чувство странного удовольствия. Более того, ей чудовищно хотелось сделать что-то такое, чтобы запечатлеть его взгляд на себе как можно дольше. Ненужные мысли, образами, посетили голову.

— Так и скажи, что боишься самостоятельно дойти до своей комнаты, Морозов.