Тени утренней росы

Чудовищная усталость плюс рюмка Метаксы лишили меня обычной осмотрительности, и я даже не заметила, как наша заурядная и в общем-то довольно вялая застольная беседа плавно перетекла в область загадочного и необъяснимого. Поговорили о призраках, обитающих в садах Малого Трианона (говорили в основном мы с Нейлом, а Урания с замиранием сердца слушала), в Виндзорском замке, в Хэмптон-Корт, на старой римской дороге в окрестностях Суиндона, в доме номер пятьдесят на Беркли-сквер в Лондоне, в монастыре Бэтл-Эби, в замке правителя Валахии князя Влада III Цепеша и других уголках Восточной и Западной Европы. О Белой леди, Бан-ши[33], Дикой охоте бога Одина[34], кораблях-призраках, блуждающих огнях, Дьеппском десанте. После чего я сообщила Урании, что видела Франгокастелло.

– Но вы опоздали, мадам, – сразу же сказала она и укоризненно посмотрела на Нейла, поскольку знала, что он проживает в Хора-Сфакион. – Вам нужно было попасть туда в последние дни мая. Если бы вы решились переночевать на берегу, то под утро непременно увидели бы их. Всадников-дросулитов, грозных стражей Сфакья. Глядя в тарелку, Нейл меланхолично пережевывал маслину.

– Они там уже больше ста лет. Да-да, мадам, даже намного больше! – продолжала Урания с жаром. – С тех пор как турки…

И мне пришлось второй раз за сегодняшний день выслушать историю о битве за Кастель-Франко.

Нейл молчал как рыба.

– И что, есть люди, которые действительно видели их? – спросила я, подразумевая легендарных всадников Дальяниса.

– Много людей, мадам, – отозвалась Урания, обиженная моим недоверием. – Все, кто оказывался там в нужное время, видели. Спросите кого хотите.

Я повернулась к Нейлу.

– Так оно и есть. – Он кивнул, ни на кого не глядя. – Настоящее войско, в полном вооружении.

Урания торжествующе посмотрела на меня.

Я услышала телефонный звонок – вот уж вовремя! – и отправилась в комнату. Задорный голос моей сестры заставил меня рухнуть в кресло и обессиленно вытянуть ноги.

– Угадай, кто мне сейчас звонил. Твой Игорек. Помнишь такого? Твой бывший муж. Оказывается, он названивает тебе уже неделю, но механический голос ему говорит: «Набранного вами номера не существует». Он дотумкал, что ты сменила номер, и позвонил нашей мамочке, но она, ты же знаешь мамулю, просто послала его куда подальше. Тогда он позвонил мне.

Неизвестно, чего она от меня ожидала – счастливых слез? криков ужаса? – в любом случае ее надежды не оправдались. Я молча ждала продолжения.

– Короче, он попросил меня дать ему номер твоего телефона, потому что понял, каким был кретином, и готов…

– Ты дала ему номер? – быстро спросила я.

– Нет. Я затем и звоню, чтобы спросить…

– Не вздумай.

– Эй, ты хорошо подумала? – Ритка разочарованно засопела. – По-моему, именно ты залила слезами весь мой диван…

– Если он хоть раз позвонит мне на сотовый, я выброшу трубку в море, и после этого объясняйся с мамой как знаешь. Отвечать на ваши телефонные звонки, сама понимаешь, я уже не смогу.

– Дура, он же хочет с тобой помириться!

– А тебе не интересно, чего хочу я?

– И чего же?

– Чтобы меня оставили в покое! – Почувствовав, что срываюсь в крик, я нервно провела пальцами по лбу и повторила уже спокойнее: – Не вздумай дать ему мой номер. Я не собираюсь тратить на него ни минуты своего времени. Этот мужчина мне неинтересен. Поверить не могу, что прожила с ним почти восемь лет.

Не помню, что еще она говорила. Похоже, мне удалось ее удивить. Бедная, бедная моя, глупая Ритка. А мамуля-то какова! Послала куда подальше… Тогда как на самом деле она, скорее всего, сказала: «Молодой человек, будьте так любезны, не беспокойте нас больше».

Когда я вернулась за стол, речь шла уже о каком-то местном празднике, намечающемся на ближайшее воскресенье. Нейл сидел, откинувшись на спинку стула – слегка опьяневший, смеющийся, красивый до слез. Боже! Как остановить это мгновение?..

Проглотив комок, я плеснула себе еще Метаксы.

Оставшись вдвоем, мы долго сидели на террасе, придвинув плетеные кресла вплотную к перилам, разглядывая звездное небо. В моем холодильнике поселилась коробка из нержавеющей стали, в которой хранились ампулы и медицинский шприц. Названия препаратов мне ни о чем не сказали. Да и нужен ли он мне – точный диагноз? Что мне с ним делать? Бежать консультироваться у лучших европейских специалистов? По пути в Аделе Нейл намекнул, что все это уже позади.

– Я понял одно: никто не поможет мне, пока я сам не решу, что же делать со своей жизнью.

Тогда я промолчала, просто потому, что не хотела слишком много правды за один раз, но теперь это неведение показалось мне невыносимым.

– Нейл, я хочу спросить…

– Да?

– Сколько лет твоему ребенку?

– Три с половиной года.

– Это мальчик?

– Да.

– Как его зовут?

– Нейл Бреннан-младший. – Он тихонько фыркнул. – Так захотела его мать.

– Ты видишься с ними?

– Виделся раньше. Когда приезжал на зиму в Лондон. Мы жили вместе. – Он зашуршал пачкой сигарет. – А теперь с ними будет жить Ронан. – Нейл щелкнул зажигалкой, и маленькое пламя на мгновение осветило его лицо. – Думаю, он справится.