Тени вересковых пустошей

Делая глубокий вздох облегчения, Мастер теней любовно накрывает чистый участок кожи ладонью, улыбка появляется на его лице…

Но заказчик все еще здесь, вертит конверт в своих руках, сканирует его на предмет магии, делает выводы.

— Он закрыт, — заключает он.

Мастер теней не сразу реагирует, застегивает свои одежды, поднимает глаза на своего собеседника.

— Уговор был принести спрятанное ведьмой Элизой, — напоминает Мастер теней.

Заказчик медленно оборачивается и сложно сказать, смотрит ли он на своего собеседника, ведь на его голове капюшон, который скрывает лицо полностью.

— Скажи мне, что ты собираешься теперь делать? — Интересуется заказчик.

Мастер теней ухмыляется.

— Что-то мне с трудом верится, что тебя волнует мое благополучие, — замечает он. — С какой целью задан этот вопрос?

— Ты все правильно понял, — соглашается заказчик. — Это не праздное любопытство. Сейчас ты уйдешь отсюда, но ты столько времени был охотником на ведьм… несмотря на несвободу, они давали тебе все. Где ты будешь искать работу теперь?

— Что ты предлагаешь?

— Найди способ открыть конверт, — указывает на заветное в своей руке заказчик. — И я дам тебе столько денег, что тебе вообще не придется никогда задумываться о заработке.

Мастер теней ухмыляется, а затем происходит несколько событий. Где-то будто бы завывает ветер, проносясь по помещению, заказчик на этот момент отвлекается, но не успевает заметить теневого заклинания, которое прилетает внезапно и срывает плотный капюшон…

— По-моему, вы мне и так хорошо платите, Ректор, — замечает Мастер теней.

Ректор. Он выглядит обескураженным и слегка испуган, в первый миг будто бы решает снова скрыть свое лицо. Но — уже бесполезно. Он смиряется, чуть кривится, его лицо становится непроницаемым.

— Ты не должен был этого делать, — холодно замечает он.

— Почему же? — Ухмыляется Мастер.

Но он не замечает как будто бы главного: перед ним не Ректор, а его копия. Настоящий же Ректор оказывается позади Мастера и когда последний наконец-то соображает, что его провели, становится слишком поздно — ловушка захлопывается и Мастер падает на колени, лишенный сил.

— Не стоило полагать, будто ты можешь меня переиграть, — холодно констатирует Ректор. Его копия исчезает, а настоящий он медленно прохаживается вдоль магического круга, светящегося синим, в который заключен Мастер теней. — Каким бы сильным и особенным ты ни был, факта это не изменит. Ты лишь чужой пленник, не более того. Можно дать тебе освободительную, но твоего нутра это не изменит. Ты останешься пленником себя самого.

— Как много ты обо мне знаешь, — язвительно замечает Мастер.

— Ты такой же, как и все остальные, ничего в тебе особенного нет, — беспощадно замечает Ректор.

— Да-да, посредственность. Но не помню, чтобы Ректор ВАУ чем-то особенным отличался.

— Это потому что тебе подобное не постичь, — гордо заявляет Ректор.

— А, может, потому что каждый Великий не настолько велик как ему кажется?

Ректор замирает и холодно смотрит на Мастера теней. Тот выглядит подавленным и лишенным сил, но все же что-то в нем заставляет Ректора усомниться в данном положении вещей. И не зря. Уже через секунду ловушка, в которой находился Мастер, внезапно щелкает и заключает в себя Ректора. Тот не ожидал подобного, поэтому и попал в нее почти как первокурсник.

Упав на пол, Ректор даже поверить не мог в то, что произошло. А Мастер теней медленно поднялся и отряхнулся.

— Я не стал заготавливать никаких ловушек, — сообщил Мастер. — Но когда ты назвал мне это место, я проверил его на наличие твоих. И — вот удача! Я их нашел. И не одну.

Ректор осматривал собственную тюрьму, которой вообще-то не хватит надолго, но все-таки на какое-то время она его задержит, и не мог понять главного.

— Структура не изменена, — хмурится он. — Ты не мог ее сдвинуть или переделать.

— Я уж совершенно точно не мог, — согласился Мастер теней. — Но когда с тобой Мастер иллюзий и Мастер амулетов…

Пелена спала, иль Кан вышел из тени и решительно направился к той горке пепла, что когда-то была мной. К счастью, когда он опустился рядом и протянул мне ладонь, я пошевелилась и с облегчением села. Не дышать было самым сложным. Ректор же уставился на меня словно на восьмое чудо света. Или сколько тут чудес было? Не знаю, неважно. Главное — Ректор был в шоке. Да я тоже, если честно.

Когда я встала на ноги и отряхнулась, Ректор уже перестал соображать.

— Ты горела, — заметил он.

— Ага, — подтвердила я, пока иль Кан отряхивал мою спину.

— Это не было иллюзией, — качает головой он.

— Ага.

— Что «ага»?! — Разозлился наконец Ректор.

— А чего не «ага»? Я тоже удивлена, что это именно Вы, — надулась тут же я, а потом задрала рукав и продемонстрировала красивые цепочки из нательных заклинаний. — К сожалению, это был лишь вопрос времени, прежде чем кто-нибудь бы решился меня сжечь. Поэтому, следуя примеру средневековья, чтобы меня не отравили, я травила понемножку себя. А точнее, жгла. Да, было неприятно, но не смертельно. В конце концов, Вы же должны были поверить в сожжение и наконец-то появиться. Если бы то была лишь иллюзия, Вы бы не появились.