Тени войны

Так и бесилась она четыре года, пока в храме не появился новый ученик.

Юношу звали Алкаи, и ему уже исполнилось пятнадцать лет. Престарелым отцом был приведен скромный и смышленый мальчик и отдан в виде штрафа за неуважение, проявленное к служителям храма: бедняга не успел достаточно быстро, по своей дряхлости, сотворить тройное падение ниц перед самим Каллой.

Рассерженный старший жрец потребовал компенсацию за проявленное неуважение. Взять у нищего старика было нечего, он и так жил в меловой пещере недалеко от Тротиума. И ему повелели привести в храм сына.

Мальчик пришелся, что называется, ко двору. Быстро запоминал все культовые мероприятия и последовательность действий в них. Интересовался содержанием старинных свитков и поряд'ком движения небесных светил. Алкаи понравился Калле, и старший жрец самолично взялся за его обучение. Калла полагал, что со временем на него можно будет возложить заботы о храме.

Эре тоже не осталась в долгу. Она давно положила глаз на новичка.

Улучив как-то раз подходящий момент, Эре в темном сумрачном коридоре подкараулила Алкаи и, преодолев его слабое сопротивление, в конце концов добилась чего хотела.

Так у них с тех пор и пошло и благополучно продолжалось, пока любовники не состарились. Алкаи, стройный некогда юноша, превратился в толстого брюзжащего старшего жреца. На нем теперь лежала священная функция докладывать обо всех событиях, больших и маленьких.

Глава 20

В глубоком часовом колодце гулко зашумела вода из перевернувшейся переполненной чаши — это означало, что пора идти в особую комнату. Алкаи, громко сопя, протопал по винтовой лестнице и, тяжело дыша, ввалился в абсолютную темноту. В брюхе у него, как обычно, завибрировало, и зачесались пятки. Все это происходило от страха. Хотя и не первый год, один раз в десять закатов приходил сюда старший жрец, но от зуда в пятках и этого страха, аж до бурчания в кишках, не мог избавиться никак.

Вот опять в нишах появились тусклые холодные огни, которые постепенно наливались силой и принимали отчетливый ультрамариновый оттенок. Постепенно проявлялись контуры, и в двух нишах появились живые изображения людей. Их глаза закрывали серебристые очки, разбрасывавшие яркие искрящиеся блики.

— Мы приветствуем тебя, старший жрец! — раздался голос одного из обитателей ниши. — Что, хороши ли дела в храме, все ли в порядке?

— В порядке, божественные посланцы, — пролепетал Алкаи и поклонился.

— Что нового в достойном Тротиуме с тех пор, как там правит император Ахха?

— Нового? А что нового? Подданные любят его, прославляют. Деньги на содержание храма из казны императора поступают вовремя. Разве что в императорском дворце теперь живет прекрасная пленница. Ее зовут Анупа.

Соглядатаи говорят, что для наших мест это красота невиданная.

— Откуда же взялась эта красавица? — спросил другой божественный посланец. — Ведь женщины империи, даже горянки, имеют некрасивые серые и сумрачные лица.

— Она из дальних мест. С берега океана, божественные. Тамошние густые леса в изобилии были населены сильными и красивыми людьми. Это племена муюмов. Но теперь какое-то поветрие погубило их. Неведомая сила уничтожила всех. Не пожалела даже маленьких детей.

— Ведь это странно, что одна Анупа, как ты ее называешь, выжила из такого многочисленного племени. — Голос звучал из ниоткуда, и губы посланцев не шевелились.

— Она не одна. Мне докладывали, что с ней рядом был какой-то человек с лицом, заросшим волосами.

— С бородой?! Ты говоришь, он был с бородой?! — одновременно воскликнули посланцы, и на их непроницаемых лицах появилось заметное беспокойство.

— О посланники Железного Отца, мне непонятно ваше священное слово «бо-ро-да». Что оно значит? Простите мое невежество. — И Алкаи упал на колени.

— Ну полно, наш младший брат. Скоро ты умрешь и воссоединишься в эфирном облике со всеми нами и узнаешь все, что тебе надлежит узнать. А теперь расскажи нам об этом пленнике подробнее.

— В сущности, я больше ничего не знаю. Знаю только, что этот пленник навлек на себя гнев императора. Великий Ахха соизволил сделать Анупу своей женой и матерью будущего наследника, а лохматый пленник, как мне докладывали, устроил большой скандал и даже пытался — о ужас! — Алкай даже глаза закатил, — напасть на императора. Его обмотали железными колючками и бросили в сырые подвалы старого замка. Теперь его наверняка сделают императорским рабом. Отрежут уши и руки по локоть. Но это лучше, чем быть слепым и работать в шахте. Многие рабы позавидовали бы этому пленнику. Он будет одет и сыт. — Алкаи закончил и ждал, когда его спросят еще о чем-нибудь. Наконец голос из ниоткуда снова зазвучал:

— А скажи, старший жрец, как часто тебе приходилось слышать о людях с заросшим лицом?

— Никогда, божественные.

— И ты не знаешь, откуда взялся этот человек? Как его зовут?