Тени воллюста

– Надо бы дать ей кличку, – заметил Блонда, натягивая джинсы.

– Кому? – не понял Камиль.

– Тоньке. Назовем ее Половичкой.

– Опять ты со своей придурью. Почему Половичка?

– Потому что она скрипит, когда ее дерут.

В съемной квартирке с прокуренными обоями грянул хохот.

Месяц назад, в начале августа, Камиль и Блонда приехали в Химки, чтобы устроиться на работу в огроменный склад, расположенный на Станиславского. Шестьдесят дней вахты на борту «TJ Logistic», обслуживавшей таких гигантов онлайн-продаж, как «Ozon», «Wildberries», «AliExpress», а также рыбешек поменьше.

Камиль прикатил из Тулы, а Блонда, получивший кличку за желтый цвет волос, оставил за спиной Брянск. Оба давно смирились с положением работяг-неудачников, и потому шутка о смолившей голышом королеве сделала их друзьями еще на собеседовании. С тем же смехом они арендовали однокомнатную квартиру на Ленинском проспекте.

Недостаток женщин восполняла перезрелая нимфоманка, жившая на одном этаже с ними. Обладательница крупных форм зашла к ним в первый же вечер, скромно представившись Тоней. И так же скромно предложила сделать минет за выпивку. Камиль и Блонда с радостью согласились.

Но всё чаще секс с Тоней напоминал кастрюлю с теплой варёной картошкой, куда лишний раз не хотелось заглядывать.

– О чём задумался? – поинтересовался Блонда.

– О том, что мы в Химках уже месяц, а из воспоминаний только эта толстая жопа.

– У-у, разборчивый. Одевайся, пока наша королева фантазий не прошла.

Камиль кивнул и быстренько влез в камуфляжные штаны и натянул футболку. Четвертое сентября обещало быть ясным и теплым.

Через десять минут они уже поглядывали на прохожих, скользивших по теням парка имени Толстого. Сам парк располагался на северо-западном берегу канала имени Москвы1 и представлял собой современную зону отдыха, разбросанную на сорок гектар. Парк дарил возможности. Здесь можно было прогуляться по экотропе, заняться спортом, одному или с детьми, и даже затеряться в зелени, чтобы безбоязненно блевануть после неудачного хот-дога.

Развалившись на скамейке, Камиль и Блонда посасывали кофе. Мышцы приятно ломило. Сказывались ночь перетаскивания покупок каких-то жлобов и сальный секс с Тоней. Как считал Камиль, последнее вполне заменяло им ненужный тренажерный зал. Что ни говори, а бежать за морковкой приятно и по такой жирной беговой дорожке, как Тоня.

– Спорим, она сегодня не придет? – вдруг сказал Блонда. Многочисленные значки на его джинсовой безрукавке блестели. – В парках теперь небезопасно – особенно если тебе за сорок, а в зубах у тебя палки для скандинавской ходьбы.

– Выкуси, сейчас людно, – с ленцой отозвался Камиль. Мошонка приятно стягивалась к брюшине, пряча полупустые яйца. – Вдобавок такие, как она, ходят как швейцарские часы… смазанные швейцарским шоколадом и сыром. Она пройдет здесь, будь уверен.

– Хорошо. Если она и сегодня будет как Швейцария – трахнем ее. И я буду первым.

– Первым ты будешь только у Тони. Да и то у ее волосатого дупла.

Они расхохотались.

Каждый будний день, ровно в шесть тридцать, тенистые дорожки юго-западной части парка пересекала настоящая богиня. Каштановые волосы. Лицо – изящная ваза, сотворенная хмурым художником. Тело – храм чувственности с крепкими куполами. Возраст – от двадцати пяти до двадцати семи, не больше.

Впервые Камиль и Блонда увидели ее пятого августа. В тот день первая ночная смена на складе едва не вытрясла из них всю душу. Разумеется, им потребовались выпивка и курево, чтобы забыться и проспать до вечера. Только тем утром они обрели куда больше, чем запас никотина и алкоголя. Сами того не замечая, они подсели на странную незнакомку, если так можно выразиться в отношении человека.

Камиль уставился на парковые часы. Стрелки за одутловатым окошком, покрытом голубиным пометом, показывали шесть тридцать четыре. Только он собрался заявить о непостоянстве женщин, как появилась она, внеся смуту в его заколотившееся сердце.

Как всегда, ее цвета кричали о бьющей через край сексуальности, словно пирожное генерировало заварной крем, слизнуть который было некому. Лососевого цвета туфельки и юбка-тюльпан, белая майка и красный, невыносимо красный клатч. Сама девушка при этом напоминала перепуганного кролика, застигнутого ревущим пожаром. Взгляни на такую тверже обычного, и она сбежит, обесценивая собственные вопящие цвета.

В ее опущенной левой руке покачивался закрытый стаканчик кофе с узнаваемым логотипом «Кофе Хауз», кофейни, караулившей северный вход в парк.

Дорожка пролегала перед скамейкой с приятелями, и они подобрались. До контакта с ароматом айвы и грейпфрута оставались считанные секунды.

Камиль мотнул головой и наклонился к приятелю, готовясь выдать очевидное.

– А ведь я и правда хочу ее трахнуть.

– Кто ж не хочет.

Неожиданно для себя Блонда вскочил. Удивляясь собственной смелости, он ступил на дорожку, но так, чтобы со стороны не показалось, будто он загораживает проход. Сверкнула улыбка, отражая сияние значков.

– Простите, мы с другом поспорили о том, как вас зовут. Он говорит, что Эмма, а я считаю, что вы – Нелли. Не разрешите наш спор?