Тени возмездия

Ближе к обеду небо расчистилось, море немного успокоилось, установилась солнечная погода. Неутомимый Гомес получил разрешение от капитана сыграть в футбол на нижней палубе на корме. Матросы сноровисто натянули на леерах сетки, чтобы мяч не улетел за борт, и игра началась. Недостатка в игроках не было. Молодые аргентинцы, перуанцы, чилийцы, не говоря о бразильцах, рвались в бой. Гомес судил жестко, но справедливо. За умышленное нанесение травмы сопернику грозила дисквалификация до конца рейса. Поэтому на импровизированном поле преобладало джентльменское отношение между игроками. Игра в футбол во время качки требовала особой ловкости. Качающаяся палуба по-своему подыгрывала то одним, то другим, часто создавая курьезные моменты. Зрителям с верхней палубы было все прекрасно видно, среди них кипели латиноамериканские страсти. Матвей чувствовал себя в ударе, ему все удавалось, ведь за ним следили восторженные черные глаза. Ветер трепал светлое платье девушки, непокорные черные волосы шаловливо развевались из-под кокетливой шляпки. Девушка по праву привлекала взгляды мужской половины путешественников, но даже слепому, наверное, было видно, что между ней и Вилли пробежала искра, и других вариантов не было. Но познакомились они только вечером.

После ужина молодежь собралась на верхней палубе. Появилась гитара, бандола и полились песни пуэблос [12]. Вскоре на огонек заглянул Агостиньо и попросил свою любимую «Белла чао». Это вызвало бурный восторг у молодежи, многие знали эту легендарную партизанскую песню и охотно подпевали. Затем исполнили «Бандьеро росса». Но вскоре молодость взяла верх над революционным настроем, греческий парень попросил гитару и зазвучали аккорды сиртаки. Быстро образовался круг. Вилли, естественно, оказался рядом с незнакомкой. Где еще, если не в танце, можно обнимать девушку на глазах у всех. Можно было даже как бы невзначай с благодарностью чмокнуть ее в щечку. Сиртаки можно танцевать бесконечно, но у гитариста, видимо, уже заболели пальцы. Круг распался, но молодая пара уже не могла расстаться. Они так и пошли гулять по палубам парохода, полуобнявшись.

Ее звали романтически — Лаура. Родом из Чили, его столицы Сантьяго. Ее тетя, жившая в Уругвае, недавно похоронила мужа, отличавшегося пуританским взглядом на жизнь, после того как вступила в наследство и сняла положенный траур, решила наверстать упущенное в молодости. Конечно, в рамках приличия. Богатая наследница пригласила любимую племянницу в вояж по Европе. Они побывали в Париже, Риме, Венеции, Лозанне, Монте-Карло. Теперь, набравшись впечатлений, возвращались домой. Тетя не очень хорошо переносила качку, поэтому большую часть времени проводила в каюте, читая женские романы. В свое время, после окончания колледжа на родине, родители отпустили Лауру под присмотр тети в Монтевидео, где она училась, а теперь оканчивала гуманитарный университет, готовилась стать литературным и театральным критиком. Девушка была страстно влюблена в мифы и легенды народов Южной Америки. Матвей, знавший о мифах только из истории Древней Греции, ничего не знал о той культуре, кусочек которой ему приоткрыла собеседница. Реальность в восприятии магии, глубокий философский смысл народных сказаний в изложении очаровательной исследовательницы, делал их еще более привлекательными. Повод для объяснения их частых встреч был на поверхности. Молодой немец упросил девушку помочь ему в изучении испанского языка. Ну, не тетушку же просить, когда рядом есть почти дипломированный филолог. Они оба хорошо говорили на французском, но молодой человек быстро учился и скоро перешли полностью на испанский.