Тени заезжего балагана

«Отцу понравились бы его слова», – улыбнулась Уми, представив себе встречу двух настолько разных людей, как Горо Ямада и Итиро Хаяси.

Но в следующий миг мысли об отце заставили нутро Уми тревожно сжаться, словно тень будущего гнева родителя уже нависла над ней. Должно быть, она вздрогнула, потому что Ямада с беспокойством спросил:

– Вас снова беспокоит метка?

Уми покачала головой. К тому моменту они уже вышли из парка и теперь быстро шагали по тёмным улицам. Дух-фонарик исправно освещал им дорогу, выхватывая из окружавшего их мрака закрытые двери лавок и мастерских и лица запоздалых прохожих, которые также спешили вернуться домой.

После прикосновения посоха Дзиэна проклятая метка и впрямь почти не давала о себе знать. Должно быть, старик успел незаметно поколдовать над ней – ничем другим это затишье Уми объяснить просто не могла.

Вдруг Ямада снова заговорил, и его вопрос огорошил Уми:

– Скажите, этот человек, который сидел рядом с господином Ооно… Он и впрямь градоправитель Ганрю?

Уми кивнула.

– Вас удивляет, откуда у дочери якудза такие знакомства? – не сумела сдержать улыбки она.

Ямада постарался скрыть смущение за неловким покашливанием, но Уми всё равно его раскусила.

– Простите, не стоило мне лезть в ваши дела, – проговорил он. – Скорее, меня больше удивило, какое живое участие он принял в вашей судьбе.

– Я понимаю ваше любопытство. Но за нашим знакомством с господином Окумурой не кроется никакой страшной тайны, и потому я могу быть с вами откровенной. Он – давний друг нашей семьи и мой названный дядюшка.

– Что ж, это многое объясняет, – тихо пробормотал Ямада себе под нос, и Уми предпочла сделать вид, что ничего не расслышала.

– Раз уж у нас с вами начался вечер откровений, то позвольте и мне задать вам один вопрос, – произнесла она, чтобы перевести тему.

Ямада с удивлением покосился на неё: похоже, он не ожидал такого внимания к своей персоне.

– Что же, это справедливо. Спрашивайте.

– Когда мы сидели в домике священника, на какой-то миг мне показалось, что ваша тень начала меняться…

Краем глаза Уми следила за реакцией Ямады, и потому заметила, как окаменело его лицо. Он крепко стиснул челюсти, отчего на его щеках проступили желваки.

Реакция Ямады говорила только об одном: значит, Уми и впрямь не показалось, и с тенью её спутника было что-то не так.

Уми не решалась продолжить: она видела, как мучительно Ямада пытался подобрать слова. Чтобы дать ему больше времени на размышления, Уми опустила глаза и посмотрела на их тени, которые боком крались за ними в отсветах от духа-фонарика. Обе они были человеческими: никаких крыльев и ничего странного.

Они уже миновали мост Нагамити и теперь ступили на Отмель. До усадьбы Хаяси оставалось рукой подать, а Ямада всё молчал. Уми стало казаться, что он и вовсе не ответит ей, но вскоре Ямада всё же заговорил:

– Я не люблю лгать людям, и потому не стану делать этого и теперь – хотя мог бы убедить вас в том, что вам и вправду просто показалось.

Уми отметила, что кольца на посохе Ямады стали звенеть чуть громче, словно волнение их хозяина отразилось и на них тоже.

– Я восхищён вашей наблюдательностью, но попрошу держать увиденное в тайне ото всех – даже от каннуси Дзиэна, – продолжал говорить Ямада, и голос его сделался более глубоким и звучным. – У каждого из нас есть тайны, молодая госпожа Хаяси, и свою я намерен оберегать очень ревностно. Предупреждая ваши возможные вопросы: нет, моя тайна не навредит никому, кроме меня самого. Вас она тоже не коснётся – со своей стороны я сделаю всё для этого возможное.

Столь уклончивый, и в то же время вполне конкретный ответ лишь сильнее распалил любопытство Уми. Она не ожидала встретить такого серьёзного отпора, и потому только и сумела сказать:

– Тогда сойдёмся на том, что этого разговора между нами не было. Простите, если мой вопрос как-то задел или оскорбил вас.

Ямада заверил её, что всё в порядке, и до самой усадьбы Хаяси они шли в полном молчании.

Чем ближе Уми приближалась к дому, тем сильнее её охватывало волнение. Обнаружили ли её исчезновение, и, если да, насколько сильно гневается отец? Пару раз она Уми порывалась свернуть в проулок, ведущий на другой конец квартала – лишь бы не приближаться к дому ещё ближе, – и ей с большим трудом удавалось подавить в себе эти приступы малодушия.

Наконец, они достигли ворот усадьбы Хаяси. Уми прислушалась: всё было тихо – даже дежурившие у ворот братья не переговаривались между собой. Похоже, всё обошлось – хоть в чём-то ей сегодня повезло, хвала Владыке!

Но возвращаться через главные ворота Уми не собиралась – как и сообщать Ямаде о том, что она просто намеревалась перелезть через стену и тихонько прокрасться к себе. Поэтому Уми повернулась к Ямаде и поклонилась.

– Спасибо, что проводили меня. Дальше я справлюсь сама.

Но не успел Ямада ответить, как откуда-то сбоку раздался знакомый голос:

– Вот и ты, наконец. Я уж и не надеялся, что ты почтишь нас сегодня своим присутствием.