Тени заезжего балагана

К демонам ведьму и хозяина балагана – у них свои тёрки, в которые Ёсио влезать не намерен.

К демонам полицию – разбираться со всем дерьмом, которое тут сегодня случилось, они будут потом.

Всё, что сейчас волновало Ёсио: куда подевалась Уми? Могла ли она прийти в себя и сбежать?

Но Ёсио достаточно лет прожил на свете, чтобы не верить пустым надеждам. Перед глазами всё ещё стояло видение, как рукав кимоно Уми потемнел от крови, как она стекала с безвольно опущенной руки и багровыми бусинами отмечала каждый её шаг…

Пускай она просто будет жива, пускай…

– УМИ-И-И! – что было мочи заорал Ёсио, но ответом ему послужил лишь очередной удар грома.

Исибаси что-то начал говорить ему, но Ёсио уже не слушал. Не разбирая дороги, он помчался прочь с проклятой поляны. Прочь – мимо последних сражавшихся: кто-то из одурманенных ведьмой горожан до сих пор ещё мог стоять на ногах.

Нельзя было медлить – он и без того потерял достаточно времени. Он никогда не простит себе, если не сумеет уберечь её…

Сверкнула молния, и впереди Ёсио увидел человека. Он бежал, но бежал как-то уж слишком медленно, словно нёс что-то тяжёлое.

Или кого-то.

Всё ещё не веря в свою удачу, Ёсио помчался следом, огибая призрачно белевшие в темноте шатры. Щелчок взводимого курка заставил Ёсио сбавить шаг. Звук раздался совсем близко – это был или кто-то из своих, или же из недобитых артистов.

Когда сверкнула очередная молния, Ёсио шагнул за шатёр, где, по его прикидкам, затаился тот, кого он преследовал. И из темноты на него сверкнул знакомый тяжёлый взгляд.

– Оябун, – никогда прежде Ёсио так тяжело не давались слова. – Я нигде не могу найти Уми! Неужели ведьма…

Ёсио не смог договорить, но глава понял, что он имел в виду.

– Она здесь, – ответил он, пряча револьвер в кобуру.

Заглянув ему за спину, Ёсио и впрямь увидел её – такую же застывшую, как на подмостках. Ноги отказались слушаться, и Ёсио тяжело опустился на колени рядом с Уми, обхватил тонкие холодные пальцы.

Владыка Всемогущий, почему они такие ледяные, словно… неживые?

– Я должен вернуться туда, – снова заговорил оябун, и в голосе его слышалась непреклонная решимость. – А ты увези её. Сейчас же. Понял меня? Головой своей отвечаешь.

Дважды Ёсио просить не требовалось. Он кивнул, и лишь потом осознал, что оябун вряд ли мог увидеть это – такая вокруг стояла темень. Но глава и не потребовал от него ответа. Дождался лишь, пока Ёсио подхватит Уми на руки, а затем ушёл.

Озарившая окрестности молния позволила получше рассмотреть Уми. Её тёмные, полные пережитого ужаса глаза были живыми – в них не осталось ни следа той мерзкой поволоки, которая появилась, стоило ей попасть под действие ведьминых чар.

Хотя Уми не шевелилась и, похоже, не могла даже говорить, сердце Ёсио ликовало. Жива! Жива, и это самое главное. Со всем остальным можно будет разобраться потом, когда они раз и навсегда оставят позади это проклятое место. И они непременно разберутся: уж теперь-то Ёсио ни за что не оставит её!

Когда они почти добрались до выхода, Ёсио почувствовал, как намокла рубаха под щекой Уми. Бедная, одному Дракону ведомо, что эта ведьма сотворила с ней…

Ёсио усадил её под воротами в балаган и принялся осторожно вытирать лицо Уми левым рукавом кимоно – он был куда чище правого, залитого кровью убитых горожан.

– Ну что ты, что ты, – Ёсио старался внушить ей спокойствие одним своим голосом. Раньше у него это отлично получалось. – Всё уже позади, всё кончилось…

Но Уми, похоже, всё ещё была так напугана, что её огромные глаза тёмными провалами зияли на непривычно бледном лице. И Ёсио, поддавшись порыву, прижал её к себе. Прежде он не позволил бы себе такой вольности – пусть даже Уми была его невестой. Но теперь он чувствовал, что ей нужна была защита. И кто, как не он, мог дать её?

Не просто мог – должен был. И хотел, всем своим сердцем хотел…

– Я отомщу ей за то, что она с тобой сделала, – пообещал Ёсио. Он ни на миг не верил в то, что ему удастся даже подобраться к ведьме, но слова сами сорвались с губ – слова, которые он должен был произнести, иначе потом не смог бы уважать себя за малодушие.

* * *

На подъезде к усадьбе Хаяси Уми начала потихоньку «оттаивать». Сначала она чуть повернула голову, покосившись на Ёсио. Потом шевельнула пальцами, когда он снова сжал её хрупкую ладонь.

Ёсио не давал непрошеной надежде подобраться к сердцу, наполнить его преждевременной радостью. Ему хотелось верить, что с Уми всё будет хорошо, что она справится – и снова станет прежней. Но он не смел. Каждое несбывшееся чаяние забирало с собой слишком много – больше, чем Ёсио готов был отдать.