Теннисные мячики небес

– Я то и дело получаю письма с вопросами, производим ли мы прямые продажи. И каждый раз, отвечая «нет», чувствую, что теряю деньги.

– Продавать что-либо непосредственно отдельным людям – это тихий ужас, – сказал Гордон. – В нашем распоряжении все супермаркеты, вот пусть они этим и занимаются.

– Да, но, пап, ты бы видел, куда они запихивают наш товар. На самые нижние полки. И никаких специальных предложений, целевой рекламы, продажи с нагрузкой, ничего.

Порция вышла в прихожую, за газетами и почтой. Она слышала эти препирательства уже сотни раз, с того самого дня, как Гордон поручил Альберту разработать сайт компании. И, будучи преданной женой и матерью, считала, что правы оба. Возможно, бизнес должен включать в себя и электронную коммерцию, на чем настаивал Альберт. Но возможно, прав и Гордон, возражавший против хлопот и затрат, которых потребует гарантированная доставка заказанного через Сеть товара, и против дополнительных накладных расходов, связанных с рекламой, отгрузкой и наймом персонала, которому придется заниматься всем этим.

Компанию «Кафе Этичность», пять лет назад основанную Гордоном на деньги, унаследованные от матери Порции, Хиллари, ожидал огромный успех. Гордон стал героем студентов, воинствующих радетелей за экологию, антиглобалистов и тех, что сами себя назначили защитниками третьего мира. Этическая торговля была нынче на устах у всех, а отвага, проявленная Гордоном, когда он бросил хорошо оплачиваемую работу преуспевающего брокера товарной биржи и основал собственное дело, закупая продукт непосредственно у фермеров и кооперативов из беднейших, самым унизительным образом зависящих от товарного диктата стран, обратила его в одного из популярнейших бизнесменов Британии. Он появлялся на телеэкране – в передаче «Время вопросов», в «Ночных новостях», – и многие полагали, что, будь он британским и только британским подданным, давно бы уже ему стоять в очереди на рыцарское звание. Порция в его дела не вмешивалась, продолжая возделывать собственную, университетскую грядку. Альберт как-то предложил написать веб-страничку и для нее, но она мягко отказалась. Порции не верилось, что сайт, посвященный сиенской темпере, принесет хоть какую-то пользу ей и ее студентам.

– Порнография и письмо для тебя, – сказала она, вернувшись с почтой, сыну, – и, разумеется, счета для нас.

Порнографией Порция называла излюбленное чтение Альберта. Почти каждый день очередной посвященный компьютерам или Сети журнал плюхался на коврик перед дверью, и Альберт утаскивал его в спальню, из которой выходил несколько часов спустя с раскрасневшимися щеками и отсутствующим взглядом. Хоть бы эти журналы и впрямь были порнографическими, по временам с тоской думала Порция. Что такое секс, она по крайней мере понимала. Прилагаемые к журналам бесплатные компакт-диски заполнили дом. Порция, любившая мастерить что-нибудь (это позволяло ей не забывать, что она не просто сухарь-профессор, автор нескольких малоизвестных, дорогих книг), сооружала из них забавные инсталляции. Был, например, столик, верхушка которого состояла сплошь из компактов «Америка-он-лайн», утопленных в плексиглас. Были разбросанные по всему дому серебристые мобили и скульптурки. Письменный стол Порции украшало множество скрепленных стопкой дисков, исполнявших роль подставок для ручек. В кухне на диски ставились чашки и тарелки.

Стоявший у тостера Альберт распечатал единственное пришедшее ему сегодня письмо и ахнул:

– Ни хрена себе! – Он протянул было письмо Гордону, но передумал: – Нет, погоди. Не трогай, пока не вымоешь руки. Прочти лучше ты, мам.

Взяв письмо, Порция подошла к окну. Старческая дальнозоркость настигла ее слишком рано. Слишком много слайд-шоу, слишком много корпения над слишком многими документами в слишком многих темноватых тосканских библиотеках.

Письмо было отпечатано на фирменном бланке из дорогой бумаги.

«КоттерДотКом»

Дорогой мистер Фендеман!