Теория бобра

На другом мужчине красная кепка с очень длинным козырьком, узнать его труднее. Тем не менее могу предположить, что это Йонас – человек, которого я первым встретил в «Сальто-мортале» и который препроводил меня в совещательную комнату, где уткнулся в свой телефон.

Эса продолжает комментировать видео, во всяком случае, пытается это делать. Ему приходится нелегко, потому что все хотят говорить. Кафе, залитое лучами утреннего солнца, наполнено гамом. В этот раз я не стараюсь никого перекричать – мои мысли заняты только что увиденным. Я все прекрасно рассмотрел. И это помогает мне сформулировать главный вопрос.

Зачем?

Зачем владелец парка приключений, который уже доказал свое превосходство, так поступает? Что вынуждает его атаковать растерявшего клиентов конкурента, который и так находится в бедственном положении? Почему он предпринимает свою атаку именно сейчас?

На мой взгляд, ответ не требует глубокого знания логики или больших познаний в математике. Все дело в нетерпении, в желании ускорить ход событий. «Сальто-мортале» спешит. Ничем другим способ, время и место действия не объяснить. Почему же они так торопятся? Что-то заставляет «Сальто-мортале» ускорить уничтожение нашего парка. Им нужно решить вопрос быстро, чтобы убрать с рынка наш парк приключений, и чем скорее, тем лучше. Мне кажется, ответ нужно искать в самом «Сальто-мортале», и на фоне всех дурных событий это можно считать отличной новостью.

Желание поскорее избавиться от нашего парка и необходимость усилить давление на него лишь подтверждают мои подозрения.

«Сальто-мортале», судя по всему, лезет из кожи вон, чтобы доказать, что контролирует рынок парков приключений в столичном регионе, а то и вовсе полностью его монополизировал. Вряд ли эти доказательства нужны для успешной работы самого «Сальто-мортале». В любом случае, к чему такая спешка? Вероятно, есть какая-то третья сторона – тот, кому надо срочно представить «Сальто-мортале» как успешное предприятие.

Из этого следует, что у «Сальто-мортале» серьезные финансовые трудности, решение которых не терпит отлагательства. Это неудивительно. Выступающие в парке знаменитости и прочие бесплатные для публики полеты на Луну стоят больших денег, а бесплатный вход и бесплатные аттракционы не приносят никакого дохода.

Следовательно, если «Сальто-мортале» не сможет убедить эту третью сторону, у парка закончится финансирование, трудности с бюджетом будут нарастать до тех пор, пока не превратятся в непосильное бремя, и «Сальто-мортале» просто…

…обанкротится.

Я отрываю взгляд от планшета, на котором застыл последний кадр видео. Жаркие споры продолжаются.

– Разумеется, я не предлагаю вступать в прямое военное столкновение, – говорит Эса, – но…

– Даже мягкое мороженое уже не на что купить, – возмущается Йоханна. – И я не собираюсь объясняться с клиентами, почему у нас нет мороженого. Всему есть предел. А когда нет мягкого мороженого, тут и без слов все понятно – это предел…

– Такая эмоциональная нагрузка, – бубнит Самппа, – кажется невыносимой. Перенастройка. Вот где ключ к решению проблемы. Нужна эмоциональная разрядка…

– Жми на газ! – восклицает Минтту К своим обычным хриплым голосом, размахивая бутылкой, из которой исходит запах чего-то огнеопасного. – Я готова хоть сейчас…

– Ждать осталось недолго, – говорю я, и все сразу замолкают. Мой решительный голос звучит неожиданно и для меня самого. Он источает уверенность, как будто я сообщаю какие-то очевидные истины. – Речь идет о днях, может быть – о неделях. Мы продержимся.

Так я думаю. Да, я готов признать, что этот вывод основан на очень поверхностных рассуждениях, двух простых и понятных вычислениях и изрядном количестве допущений и предположений, но это все же вполне убедительный вывод.

Первым слово берет Кристиан:

– С чего вы это взяли?

Я уж открыл было рот, но тут же сообразил, что не могу рассказать о своем расследовании убийства, о том, как оно продвигается и что его результаты означают для наших конкурентов. Не могу раскрыть и того, почему считаю Олави и его напарника-диверсанта мелкими пешками, которые, если не обращать на них внимания, вряд ли будут представлять для нашего парка большую угрозу. Информировать своих работников о том, как я пользуюсь баллончиком с краской и чем занимаюсь по ночам, мне тоже не хочется. В итоге у меня оказывается слишком мало конкретных фактов, которыми я могу поделиться.

– Мы преодолеем все трудности, – говорю я.

Все смотрят на меня.

– К сожалению, не могу рассказать вам больше. – И это чистая правда.

Мои работники переглядываются. Когда обмен взглядами заканчивается, они снова поворачиваются ко мне. Я не умею читать по лицам, но неплохо знаю своих сотрудников. К сожалению, они, похоже, не настолько верят моим словам, как я надеялся. Впервые за утро в кафе повисает полная тишина.

– Это самое… – говорит Эса и замолкает.

Я вижу, что он не удовлетворен моим ответом, и это причиняет ему почти физические страдания.

– Вот как… – вторит ему Йоханна, и подбородок у нее дрожит.