Теория глупости

— Чувствую себя гроссмейстером, — частенько повторял Маркофьев. — Двигаю фигуры, перемещаю с фланга на фланг… Этому подброшу мелкую подачку, тому сделаю внушительное вливание. Все движутся по мановению моей руки и в моих интересах. Иные это понимают, другие — не догадываются… Но как же мало людей умеют мысленно производить ходы за черных и за белых!

ЗНАЮ

Он, несомненно, преуспел в накоплении знаний и за то время, пока мы не виделись, многое понял и перечувствовал. Многое постиг и немало прочитал. Стал интеллектуалом в подлинном смысле этого слова.

Однажды, глубоко задумавшись, он произнес:

— Ты полагаешь, я не ведаю ответов на вопросы, которые мучают меня так же, как тебя?

И пригорюнился:

— Конечно, знаю. В чем же тогда дело? — Он испытующе смотрел на меня. И рассмеялся. — В том, что они, эти ответы, меня не устраивают.

ЛОЗУНГИ

Да, он стал энциклопедически образован. Исторически оснащен. Когда я входил в его кабинет, в его библиотеку, от пола до потолка по всем четырем стенам сиявшую золотыми корешками, у меня перехватывало дух. А он, свободно перемещаясь мыслью во времени и культурных слоях и эпохах, цитировал то Горация, то Шекспира, то Ключевского, то Антиоха Кантемира… Титаны духа, мировые известности, если им случалось оказаться в его пенатах, находили здесь отдых для души и пищу для ума, черпали вдохновение ведрами… К Маркофьеву стекались и любили нагрянуть без предупреждения Элизабет Тейлор и Майкл Джексон, Джон Апдайк и Джон Траволта, Софи Лорен и Стивен Кинг… Для каждого и каждой он умел найти взаимоинтересующую тему дискуссии, каждого и каждую привечал особым подбором блюд в меню… Всюду — по его распоряжению — трепетали на ветру лозунги-растяжки: цитаты из Тютчева и Сенеки, Чарльза Диккенса и Вильяма Блейка, Омара Хайяма и Марка Твена.

Он говорил:

— Мы не должны забывать, мы должны использовать открытия великих… Ох, Тютчев, ох, хитрец… Действительно, дипломат… Такое завернуть… Умом Россию не понять… В нее, видите ли, можно только верить… Да он был предтечей всех Лениных-Сталиных вместе взятых и прочих коммунистов! Которые творили черт те чего, и при этом призывали верить в светлое будущее! Как вообще язык поворачивается такое произносить? Представь себе бизнесмена, который скажет партнерам: не пытайтесь вникать и разбираться в моих делах… Вы мне просто поверьте… Попробуй представить себе цивилизованную державу типа Англии или Японии, в прошлом и нынешнем которой невозможно разобраться… Нет же! Мы прекрасно понимаем логику развития и направленность этих стран… А в России нам априорно заявляют: не пытайтесь постичь и уразуметь… Верьте просто потому что нужно верить… Как в Господа Бога… Но в этом есть своя мулечка… Такое откровение грех не ретранслировать и не эксплуатировать! Это не про Пушкина, это про Тютчева надо говорить: "Ай да Тютчев, ай да молодец!" То есть в российской транскрипции — сукин сын… Как тебе нравятся эти синонимы, которыми величайший гений сам себя величал? "Молодец" и "сукин сын" — одно и то же… Нет, такое возможно только в России, которую и точно не понять ни умом, ни каким-нибудь другим местом… Верьте медведю, верьте дикому льву, который в следующий момент неизвестно что выкинет…

КТО ПРОИГРЫВАЕТ?

— Вообще, если говорить расширительно, всегда проигрывает тот, кто пытается постичь что-либо умом, — рассуждал Маркофьев, когда мы прогуливались по берегу, и морской бриз веял нам в лица…

— А чем же надо понимать? — спросил я.

Он медлил с ответом…

— Чем-то таким… Подкожным… Нутряным… Ну, шестым чувством, что ли… Которое тебе внушает и подсказывает…

— Что именно? — продолжал расспрашивать я.

— А вот это и надо попытаться выявить из хаоса интуитивных предощущений, которые обуревают. Думаю, и сам Тютчев плохо отдавал себе отчет… Хотя лично я с помощью его прозрения кое-что угадал правильно…

Он любил повторять:

— Ни о чем не надо думать! Во-первых, все уже придумано. А во-вторых, ЖИЗНЬ УМНЕЕ НАС.

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ОПЫТЫ

— Ах, какие сюрреалистические сюжеты рождаются и пропадают в России! — восклицал он. — У нас, русских, все, в том числе и сюжеты, идет на распыл. Никакому Сартру или Камю подобного не придумать, фантазии не хватит! Менты — грабят, воры, не таясь, разъезжают не в зарешеченных "воронках", а в "Мерседесах", судьи прилюдно развлекаются с девочками легкого поведения, а сами девочки, ублажив хранителей и стражей законности, встают во главе движений по защите нравственности! Хотя, — всплескивал руками он, — что тут удивительного? Россия — это вольница, величайшая в мире гулянка! И всегда была такой, не взирая на драконовские законы. Собственно, их никто никогда не мог на громадной территории утвердить… Россия — вековечная мечта раба! О такой грезили и такой делали ее Стенька Разин и Емельян Пугачев, Берия и Малюта Скуратов… Чтоб надоевших женщин — за борт, чего с ними церемониться, а нравящихся умничающих мужчин — обухом по башке… Чтоб не осталось высоких лбов, чтоб лбы в утробе сплющивались до сантиметра…

БУНТ БЕЗДЕЛЬНИКОВ

Он резюмировал: