Теория и практика магического права

   - Браво, девочка! – он поднял большой палец. – Вот теперь я вижу, что Белла не сглупила. Ты не растерялась, молодец. Значит, сработаемся.

   Убрал трубку, спрыгнул на пол и легко поклонился, прижав к груди искалеченную руку.

   - Меня зовут Нюр, сын Бавура, сына Фундина. Счастлив познакомиться с тобой, иномирянка.

   Так меня называли редко, чаще доводилось слышать презрительное «попаданка».

   Что оставалось делать? Встать и представиться в ответ:

   - Я – Алевтина Звонарёва. Рада знакомству.

   Карлик ухмыльнулся, понимая, что это всего лишь дань вежливости.

   Обмен любезностями прервал стук в дверь. Принесли почту – магограмму, заказное письмо, несколько рекламных буклетов и парочку газет.

   Первым делом я схватилась за магограмму.

   «Надеюсь, Нюр понравился. Удачи! Громова»

   Я отложила весточку от куратора с некоторой досадой.

   Цверг мне совсем не понравился, но что делать? В одном госпожа Громова права: сама я не смогу. И отказываться от ее щедрого предложения тоже глупо.

   Так что придется как-то уживаться...

   Я вздохнула. Сколько раз мне уже пришлось «уживаться» за последние два года!

   На заказном письме красовался штемпель суда. Из конверта выпала повестка.

   Я пробежала ее глазами. Так, гражданское дело де Моруа, судья Бобров, завтра в двадцать три тридцать...

   Во сколько?! Перечитала еще раз. Все верно: в половине двенадцатого ночи.

   - Что там?

   Хрипловатый голос цверга за спиной заставил меня подскочить.

   Я обернулась и от неожиданности сказала чистую правду:

   - Повестка в суд. Но почему-то заседание ночью!

   Нюр стоял в нескольких шагах от меня – там, куда почти не попадал дневной свет.

   Совсем забыла, цверги же не любят солнца.

   - А, Бобров, наверное? – равнодушно спросил Нюр, вновь берясь за трубку.

   Такая странная штука – темно-красная, с филигранно вырезанным черепом... Брр.

   - Да, - кивнула я, ошарашенная его догадливостью. – А откуда вы знаете?

   - Так он же уникум. Неужели не сталкивалась?

   Я помотала головой.

   - Он призрак, - объяснил цверг, затягиваясь.

   - Судья-призрак?! – не поверила я.

   - Призрак судьи! – поправил Нюр и наставительно поднял палец. – Это разные вещи. Бобров был судьей лет сорок и даже умер в заседании, представляешь? Сердце.

   Меня передернуло. Бедняга! Да и другие участники того процесса тоже. Наверное, мало приятного, когда кто-то умирает у тебя на глазах. Или они наоборот позлорадствовали?

   - Такой зверь был! Прямо вгрызался в любое дело. – Продолжил карлик, выпуская клубы ароматного дыма. – Настоящий Бобер!

   - И что дальше? - поинтересовалась я, кашлянув.

   Вроде бы приятный запах (даже неожиданно!), а все равно голова кругом и в горле першит.

   - Стал призраком, - пожал плечами цверг. – Он очень просил председателя оставить его на любимой работе. Тот согласился. Где еще найдешь такого трудоголика? Вот и судействует дальше.

   - Ясно, - откашлявшись, выдавила я уныло.

   Мое первое дело оказалось не просто неприятным. Оно еще и попало к сумасшедшему судье! А как иначе назвать психа, который согласится «вариться» в этом даже после смерти?

   - Ладно, не дрейфь! – изрек Нюр с легкой насмешкой. – Справишься, куда ты денешься?

   Деваться и правда было некуда.

   - Так что, работаем? – осведомился карлик серьезно.

   - Да! – я кивнула, остро скучая по госпоже Громовой и Стэну.

   Может, им так и лучше, а вот мне точно нет.

   Хоть это и эгоистично.

   - Тогда пойдем разбираться с делами! – жизнерадостно предложил Нюр.

   - Пойдем, - согласилась я уныло и поплелась за ним...

***

Следующим утром Блади потащила меня гулять по городу.

   Мы бродили по уже наизусть вызубренным улочкам и скверам, и я вдруг поняла, что в глубине души давно смирилась, что никогда не вернусь домой. Обзавелась друзьями, коллегами, кучей всяких мелочей. Вросла в этот мир и пустила корни...

   Меня переполняла странная светлая грусть. Сколько всего ушло безвозвратно, и еще очень многое изменится в ближайшие дни.

   Больше не будет в моей жизни чаепитий на кухне со Стэном, и строгого голоса госпожи Громовой, и привычных лиц сокурсников. Кое-кто из них останется, конечно, но далеко не все.

   На носу диплом и свадьба, а я слабо представляла себя замужней женщиной. Даже если это чистая формальность.

   Моя жизнь снова поменялась, и опять нужно к этому привыкать...

   Потом были суматошные сборы, попытки второпях накраситься и пришить пуговицу, которая, как всегда, оторвалась в самый последний момент.

   Блади со мной не пошла, отговорившись срочными делами. Подозреваю, что на самом деле причина крылась в ее нежелании портить праздник («Смотрите, это же баньши, какой ужас!»), но настаивать я не стала.

   Влетела в ворота института... и едва не споткнулась, увидев Поля с букетом розовых лилий.

   - Привет, - пролепетала я.

   - Здравствуй, - чуть улыбнулся он и шагнул ко мне. – Это тебе.

   И коснулся губами щеки.

   - Спасибо, - покраснев, я приняла букет, держа его аккуратно, чтобы не испачкать пыльцой блузку.

   От одуряюще сладкого аромата кружилась голова и подкашивались коленки. Или это от того, как уверенно Поль взял меня за руку?

   - Не волнуйся, - шепнул он. – Они просто любопытные.

   - Любопытные? – не поняла я, с трудом выныривая из суматошных мыслей. – О чем ты?..