Теория и практика магического права

   - Знаешь, - я ковырнула пальцем шов юбки, - наверное, она что-то с ним сделала. Ну, приворот или еще что-то... Поэтому он так себя и повел.

   - С чего ты взяла? - осведомился Поль уже привычным ровным тоном.

   - Ну... - я задумалась и попыталась объяснить: - Он же совсем иначе разговаривал, и реагировал нормально. А стоило ей войти, как судья прямо на глазах изменился. Ведь не просто так?

   Поль улыбнулся - печально и нежно.

   - Любовь меняет людей, Аля.

   - Да? - буркнула я, старательно глядя в окно. - Если любишь - забудешь обо всем, да?

   А раз я не забыла - то не любила?

   Он долго молчал, потом вздохнул:

   - Какая же ты у меня еще маленькая!

   Я почувствовала, как щекам стало жарко, но не обернулась.

   Вот еще!..

   Остаток пути мы молчали. Я делала вид, что задремала, а Поль гнал по шоссе к столице.

   - Аля, просыпайся, - позвал Поль, тронув меня за плечо.

   Я «сонно» захлопала глазами.

   - Уже приехали?

   Кажется, он не поверил - актерские таланты у меня посредственные - однако уличать не стал.

   - Приехали, - согласился Поль.

   В уголках его четко очерченных губ таилась усмешка.

   Так захотелось к ним прикоснуться... Я поспешно отвела взгляд.

   Фонари освещали фасад офиса, и в полуподвале Нюра мерцал огонек и почему-то светилось окно в одной из спален.

   Надо же, уже оказывается, поздно!

   - Ой, как же ты в темноте домой доберешься? В горах ночью опасно.

   Язык жгло предложение переночевать у меня. Но...

   - Мне приятно, что ты беспокоишься, - Поль вдруг взял мою безвольную ладонь и поднес к губам.

   А я моргнула, пытаясь сдержать слезы.

   Как будто не было ни ссоры, ни обиды, ни того - неоконченного! - иска о разводе.

   Тот же Поль - спокойный, уверенный, нежный.

   - Мне пора, - пролепетала я.

   Знаю: дурочка.

   Он только улыбнулся и слегка сжал мои пальцы.

   Я торопливо - на ощупь - распахнула дверцу.

   - Не выходи, я сама!

   И почти выпала в теплый сумрак улицы.

   А в спину догнало тихое:

   - Спокойной ночи, любимая.

   Или почудилось?

ГЛАВА 8. О богах, яблоках и уликах.

   А дома меня ждал сюрприз.

   Сюрприз сидел на подоконнике, читал книгу и жевал пирожное.

   Услышав стук двери, баньши вскинула голову, отбросила с глаз мешающую белую прядь и улыбнулась.

   - Аля, привет! Что так долго?

   Я устало потерла лоб.

   - Привет. Да так... Дела. - Пересказывать все не хотелось. - А ты в гости? Надолго?

   - Дела? - Блади приподняла светлую бровь и спрыгнула со своего насеста. - Ну-ну. Будешь пирожное?

   Под ее лукавым взглядом я почувствовала, что неудержимо краснею.

   Ну да, окна же выходят на улицу! Значит, она видела нас с Полем.

   Кстати, а ведь я не писала Блади больше месяца, так что она не в курсе, что мы разбежались!

   - А откуда ты знала, где меня искать? - спросила я, цапнув с блюда пирожное.

   - Так я наобум заехала, - отмахнулась подруга, слизнув пышную белковую пену с очередной вкуснятины. - Все равно мне нужно было в столицу. Запись в трудовой поставить, на бирже труда оформиться...

   - Ты уволилась? - сообразила я, чуть не подавившись ореховой начинкой. - А как же твой Кракен?

   - Мы расстались, - легкомысленно отмахнулась она и перешла в наступление: - А ты-то тут почему не с мужем?

   - Мы расстались, - эхом повторила я, подражая ее легкому тону.

   Блади даже пирожное отложила.

   - Что случилось? - спросила она совсем другим, серьезным тоном.

   - Знаешь, я... – начала я нерешительно, но договорить не успела.

   - Нюр! – взревел кто-то с улицы. – Нюр, ты тут? Отзовись, ты мне нужен!

   Баньши на цыпочках подошла к окну и выглянула. Потом обернулась ко мне, и глаза у нее стали круглые-круглые.

   - Знаешь, - как-то сдавлено пробормотала она, - по-моему, это тролль!

   - Кто? – не поверила я. – Да нет, не может быть. Я же видела троллей, они двух слов связать не могут.

   - А этот – может! – отрезала Блади. – Пойдем вниз. Кажется, у нас неприятности.

   Мы переглянулись и бросились к лестнице. Откуда только силы взялись?

   Нюр успел первым.

   Распахнул дверь и остановился на пороге, вцепившись в косяк.

   - Брюйя? – каким-то чужим, незнакомым голосом спросил он. – Что ты тут делаешь?

   Мы переглянулись с Блади. Конечно, подслушивать нехорошо, но как интересно!

   Она жестом показала на окно, и я кивнула...

   Фонарь освещал трехметровую фигуру с внушительным носом и еще более внушительным бюстом.

   Ой, мамочки, это же женщина! Точнее, троллиха.

   Блади ущипнула меня и, сделав большие глаза, приложила палец к губам.

   Я кивнула и снова выглянула наружу.

   Они смотрелись очень странно: великанша и карлик, напряженно замершие друг напротив друга. А разговор вели еще более странный.

   - Нюр, Идунн пропала! – троллиха как-то странно всхлипнула и ухватилась за столб, который жалобно заскрипел под натиском ее пальцев. – Ее нигде нет! Ушла и... Я не знаю, что делать! Я перед тобой виновата, но... помоги, прошу!

   Великанша закрыла руками лицо.

   А Нюр, стиснув зубы, смотрел на нее исподлобья. Словно боролся с собой.

   - Когда ты видела ее в последний раз? – проскрежетал он. – И куда она пошла? Ну же, говори!

   В дом он ее не приглашал, и правильно: наша мебель точно не рассчитана на такие габариты. Да что там, она бы даже в дверь не протиснулась.