Теория и практика управления рисками организации

«Теория перспективы» отнюдь не приводит с необходимостью к пессимистической оценке человеческих возможностей. Ее авторы исходят из предположения, что «только рациональное поведение обеспечивает выживание в условиях конкуренции, а поведение, основанное на отказе от рациональности, будет хаотичным и непродуктивным». Напротив, они указывают, что большинство людей может выжить в условиях конкуренции, даже поддаваясь причудам, из-за чего их поведение будет не вполне разумным по критериям Бернулли. «Возможно, важнее то, – утверждают они, – что, судя по имеющимся фактам, люди принимают упорядоченные решения, хотя их рациональность не всегда отвечает принятым критериям». Американский экономист Р.Х. Талер добавляет: «Квазирациональность не является формой немедленной обреченности». Упорядоченные решения предсказуемы, но нет оснований считать, что поведение непременно окажется произвольным только потому, что оно не вполне отвечает жестким теоретическим постулатам. Выполненное Канеманом и Тверски эмпирическое исследование подтверждает значительную часть собранных экспериментаторами наблюдений об особенностях принятия решений не только инвесторами, но и прочими людьми.

Поскольку инвесторы рискуют, они должны быть готовы к проигрышам. С иными настроениями лучше заняться чем-нибудь другим. Но теория предсказывает, что ожидания разумного инвестора реалистичны: разумный инвестор иногда переоценивает, иногда недооценивает, но все же он не ошибается в оценках ни постоянно, ни даже в большинстве случаев.

По словам Канемана, «недостатки рациональной модели не в ее логике, а в использующем ее мозгу. Найдется ли такой мозг, который может в точности осуществить предписания модели? А ведь каждый должен бы знать и понимать всё, целиком и сразу». Канеман не первый отметил жесткие ограничения, налагаемые рациональной моделью, но он одним из первых объяснил последствия этих жестких требований и то, как совершенно нормальные люди их регулярно нарушают.

Если инвесторы склонны нарушать рациональную модель, она не может рассматриваться как надежное описание поведения рынков капитала. Значит, необходимо изыскивать новые инструменты измерения риска.

Бихевиоризм – одно из ведущих направлений в американской психологии[11]. По мнению психологов – сторонников этого направления, любые наблюдения за внутренним состоянием человека не имеют смысла (например, тестирование). Они считали, что основой выводов должна быть информация о поведении людей, которую можно количественно измерить.

Влияние развивающейся когнитологии на бихевиоризм выразилось в осознании больших различий в поведении людей в различных условиях и того, что они скорее будут поступать в соответствии с выработавшимися в течение жизни стандартами, чем в соответствии с расчетами экономического характера.

К 1970–1990-м гг. такой взгляд стал широко распространяться среди экономистов и получил название «поведенческая экономика». Огромный вклад в обоснование поведенческой политики внесли профессора из США Касс Санстейн (бывший сотрудник Администрации Президента США) и Ричард Талер (советник бывшего премьер-министра Великобритании Д. Камерона)[12]. Предложенный авторами нормативный подход заключался в формулировке декларации, содержание которой сводится к фразе «мы знаем, как сделать вашу жизнь счастливее»[13].

Группа ученых-экономистов в ответ на критику недостатков рациональной модели предложила новый подход – финансовый бихевиоризм, который анализирует попытки инвесторов лавировать между угрозой потерь и прибылью, то находя путь с помощью бесстрастных вычислений, то действуя под влиянием эмоциональных импульсов. Результатом этого совмещения рационального и не совсем рационального подходов является рынок капитала, который и сам работает не вполне так, как должен бы в соответствии с описаниями его функций в теоретической модели.

П. Бернстайн назвал эту группу специалистов «приверженцами концептуального патрулирования, потому что они постоянно стараются проследить, соблюдают или не соблюдают инвесторы законы рационального поведения, открытые Бернулли, Джевонсом, фон Нейманом, Моргенштерном и Марковицем».

Г. Шифрин и М. Стэтман выдвинули гипотезу о двойственности человеческой психики, когда человек выступает одновременно в роли планировщика и потребителя (см. табл. 1.2). Планировщик, надеясь на награду за самоограничение, порой выигрывает. Когда возникают потребности, у планировщика всегда под рукой дивиденды. Но планировщик ограничивает потребление неустанным повторением урока: тратить дивиденды допустимо, а проедать капитал – грех.