Теория хаоса

– Мы просто хотим сказать тебе, что мы одобряем его, – сказала мама.

В этот момент голова Шелби дернулась вверх.

– Что?

– Я признаю, что я все еще беспокоюсь о том, что идеология его мамы отравит парню клетки мозга…

– Я уверена, что как нейрохирург ты знаешь, что это так не работает, папа.

Тот засмеялся.

– Ты меня поняла. Суть в том, что я совру, если скажу, что меня все это не настораживает. Ты моя любимая дочь, и я хочу для тебя только хорошего, – произнес он.

– Но наш терапевт – мой и мамин – делал особый акцент на том, что нужно доверять твоим выборам.

– И до тех пор, пока ты не игнорируешь сигналы опасности, – начала говорить мама, и бутылка «воды» Уолтера моментально всплыла в мыслях у Шелби, но она отогнала их прочь, – мы будем доверять тебе.

– На заметку. Если мы заметим что-то подозрительное насчет происходящего с тобой, то мы вмешаемся, это понятно?

Шелби закатила глаза и улыбнулась.

– Да, папа.

– Мы надеемся, что ты хорошо проведешь время с этим молодым человеком, – сказала мама. –  Мы будем рады ему в нашем доме…

– Но не в твоей спальне, ясно?

Шелби засмеялась и удивилась сама себе. Как давно она чувствовала себя настолько… легко. Особенно в разговоре с может-быть-иногда-чересчур-оберегающими родителями.

– Конечно, пап. Никаких мальчиков в моей комнате.

– Не пойми нас превратно, – на этих словах папа вздохнул. – Мы пришли к этому решению не моментально. Твоя мама и я обсуждали перед ужином, что нам считать за тревожные сигналы, и мы следили за этим мальчиком очень пристально с момента, как он вошел в наш дом…

– И мы решили, что он милый молодой человек. – Мама прервала его, одновременно бросая такой взгляд, как будто он мог сказать больше, чем следовало.

– В любом случае я рад, что мы договорились.

Он хлопнул по коленям и поднялся.

– Я отправляюсь спать. Завтрашняя операция – это нечто. Молодой парень получил травму спинного мозга, прокатившись на спор по поручню движущегося эскалатора на скейтборде.

Он помотал головой и удалился, ворча что-то о современных детях…

Шелби и мама встретились взглядами.

– Ты в порядке? – участливо спросила мама. – Я знаю, что это нелегко принять, принять родителей, которые настаивают на встречах с этим молодым человеком, а потом отворачиваются от тебя и отпускают делать что захочешь.

Шелби сама бы лучше не сказала.

– Это удивляет? Сначала машина, а теперь еще и это? Слишком много… хм…

– Свободы?

Да.

– Точно.

– Но мы любим тебя и гордимся тобой, верим и хотим доказать тебе, что ценим твою самостоятельность, – сказала мама. –  К тому же ты скоро пойдешь в колледж и невольно независимость сама войдет в твою жизнь, как ты думаешь?

«Но… Что насчет прошлого раза? Что, если я снова облажаюсь? Что, если я сделаю неправильный выбор и испорчу еще одну попытку жить нормально? Что, если мне снова придется оказаться в больнице? Что, если…»

– В тебе так много добра, солнышко. – Мама вдруг подсела поближе и положила руки на колени Шелби.

И перед тем как она успела что-то сказать, Шелби прильнула к ее груди, обнимая руками вокруг и положив голову на плечо. Она плакала. Может быть, из чувства благодарности или из страха, она не была уверена. Может быть, от всего понемногу.

– Мама, спасибо, – произнесла Шелби. – Я не подведу тебя. Клянусь честью скаута.

Привет.

Привет!

Еще раз спасибо, что пришел.

Ты шутишь?

Это ТЕБЕ спасибо, что пригласила.

Можно считать странностью то, что я немного влюбился в твоих родителей?

Да.

Это странно.

Но в этот раз я тебе прощаю. Лол.

Твоя мама замечательная.

Рядом с ней… тепло. И она заботливая.

И… полна любви.

Наверное, нужно быть полной чем-то, чтобы писать такую пошлятину, да?

Хаха! Туше.

Если серьезно, то ее подписанная книга теперь моя самая ценная собственность.

И сама Шонда Креншо отдала мне ее!

Ты ей очень понравился.

Ты мне это говоришь, чтобы я почувствовал себя немного не таким обалдевшим фанатом?

ЛОЛ! Я серьезно! Меня позвали на семейное собрание после возвращения домой, но на нем родители только и делали, что хвалили тебя.

Подожди, правда?

Правда.

На самом деле мой отец был рад узнать, что ты непохож на свою маму.

Это, наверное, самый приятный комплимент, который мне говорили, Шелби.

Лол!