Теория медиа. Отечественный дискурс

Четкие и однозначные трактовки понятия «СМИ» содержатся в Законе РФ «О СМИ» (1991), в котором под средством массовой информации понимается «печатное издание, сетевое издание, телеканал, радиоканал, телепрограмма, радиопрограмма, видеопрограмма, кинохроникальная программа, иная форма периодического распространения массовой информации под постоянным наименованием (названием)» (ст. 2). Конечно, покажется странным опираться в научном исследовании на определение законодателей, однако парадокс ситуации заключается в том, что именно оно дает наиболее понятную трактовку тому понятию, о едином содержании которого все еще не договорились ученые.

Истоки отечественных исследований медиа обнаруживаются в изучении журналистики как целостного социального явления и построении ее теории. Это характерно не только для советского периода, в течение которого она рассматривалась как центральное понятие информационной среды, социальных массовых коммуникаций и системы пропаганды, но и в постсоветский период (От теории журналистики к теории медиа, 2019: 10–15). Для ведущего теоретика московской школы изучения журналистики Е. Прохорова было принципиально важным поставить журналистику в центр исследований всей информационно-коммуникационной сферы, используемой массовой аудиторией. Он подчеркивал: «Роль центральной категории может сыграть лишь такое общее понятие, которое раскрывает специфичность, фундаментальную особенность изучаемого предмета — журналистики, а потому является характеристичным как для журналистики в целом, так и для всех сторон, шагов деятельности в ней. Будучи внешне простым, очевидным для “наблюдателя”, в свернутом виде оно содержит в себе, как в зародыше, все богатство, разнообразие и сложность рассматриваемого явления… Основным требованиям центральной категории отвечает понятие “массовая информация”. Не случайно и наиболее употребительным синонимом к термину “журналистика” выступает словосочетание “средства массовой информации”. Иногда к этому словосочетанию добавляют “…и пропаганды” — это свидетельствует лишь о том, что термин “информация”, к сожалению, употребляется не только в научно-специальном значении, но и в традиционном узкожурналистском смысле (как обозначение кратких некомментированных сообщений об актуальных новостях и соответствующих жанров — заметки, отчета, интервью, репортажа, часто именуемых “информационными”)» (Прохоров, 2009: 13–14).

Как видим, Е. Прохоров достаточно объемно трактует журналистику, связывая ее с системой СМИ (или даже СМИП), при этом он расширительно относится к термину «информация», рассматривая его не только как продукт журналистского творчества, но и как содержание каналов коммуникации в самом общем смысле. Правда, в этом и других описаниях объектно-предметной области (Прохоров, 1984, 2004, 2012) он практически не рассматривает (медиа)технологии в качестве важнейшей составной части медиа и ограничивает поле информации в массмедиа текстами профессиональных журналистов, с чем, конечно, трудно согласиться.

Более четкую формулировку определения медиа дает один из самых известных представителей санкт-петербургской школы С. Корконосенко, который подчеркивает: «В американской и частично европейской лексике в сходном значении используется понятие mass media, массмедиа (или просто media, медиа). В английском словаре Webster мы находим следующую статью: “mass media (1923) — средство коммуникации (газеты, радио или телевидение), предназначенное для того, чтобы обращаться к массе людей”. Нетрудно заметить, что перед нами фактически то же явление, которое выше называлось СМК. Однако с 20-х годов, которые упоминаются в словаре как момент введения термина в употребление, его реальное содержание не могло не измениться. В новых версиях, например в американских справочниках по языку СМИ, mass media толкуются как различные средства, используемые для доставки информации массовой аудитории: радио, телевидение, кабельное ТВ, газеты, журналы, книги, диски и т. д.» (Корконосенко, 2001: 4).

В формулировке С. Корконосенко уже появляется как важный компонент процесс технологического опосредования, то есть медиации, передачи информации / содержания / журналистского текста массовой аудитории, однако по-прежнему в определении явно просматривается приоритет индустриального производства и профессиональной журналистской деятельности, творчества.

Очевидно, что поле теоретических представлений о медиа гораздо богаче, чем определения этих подходов. На наш взгляд, это связано с историческими особенностями развития журналистики и массовой коммуникации, которые, трансформируясь под воздействиями социальных и технологических процессов и вступая в новые взаимосвязи, производили новые сущности и явления, хотя и сохраняли при этом традиционные названия. Как отмечал Д. МакКуэйл в связи с анализом терминологического аппарата объектно-предметного поля медиа, «в практике использования терминов… отсутствует последовательность» (МакКуэйл, 2013: 10).