Теория механизмов и души

   Через некоторое время вновь лишившись компании, я опять попыталась встревожиться, но решила не трепать себе попусту нервы и распаковала пачку успокоительного уже сейчас. После этого сборы пошли веселее, в конце концов я всё же застегнула рюкзак и волевым усилием отправила себя в постель.

   Кошмары, впрочем, мне сегодня не снились. То ли помогли таблетки, то ли чужие переживания на некоторое время вытеснились собственными, а то ли я так и не сумела достаточно крепко уснуть, чтобы увидеть связный сон. Несмотря на успокоительное, просыпалась я каждый час, ворочалась и опять забывалась поверхностным сном, раздумывая, всё ли я взяла или что-то забыла? Даже страшно представить, как бы всё это происходило без поддержки замечательного лекарства.

   При всех недостатках Муха, отсутствием пунктуальности он не страдал, поэтому без четверти пять уже ломился во входную дверь. К этому моменту я успела умыться, одеться, выпить огры и сжевать пару бутербродов, но проснувшейся себя не чувствовала совсем. Кто бы мне объяснил логику такого раннего вылета, если день на Светлой стороне освещением не отличается от ночи, а лететь нам не меньше десяти суток, так что и спешить особенно некуда?

   Последний вопрос я задала вслух.

   -- Ну, извини! Не все же такие засони, как ты, -- расхохотался возмутительно бодрый Мух, и я раздражённо поморщилось. Отчаянно захотелось стереть с его лица неуместную на мой взгляд сияющую улыбку, причём стереть посредством энергичного физического воздействия. Проще говоря, сильно стукнуть.

   -- Они там все вообще не спят? -- уточнила мрачно.

   -- Не бурчи, -- примирительно проговорил неунывающий Миришир, без разговоров подхватил мой рюкзак и небольшой чемоданчик с особенно нужными инструментами, с которыми я не хотела расставаться даже на время, и двинулся к выходу. -- У Рила всё строго, смена экипажа начинается в семь утра. А мы как раз за это время успеем разместиться и не будем мешаться под ногами. В конце концов, мы -- балласт, так что время отоспаться найдётся.

   -- Я не вполне уверена, что смогу там спать, -- с недовольной гримасой ответила ему.

   -- Можно подумать, у тебя есть выбор! -- Друг совершенно не впечатлился моим раздражением, но всё-таки попытался успокоить: -- Да ладно, если завесить окно, ты и не вспомнишь, что летишь. Дирижабли -- очень комфортный транспорт. За что я их, собственно, и не люблю.

   Мы погрузились в такси и тронулись в сторону порта. Спать по-прежнему очень хотелось, но сонливость и тяжесть в голове отступали на второй план под натиском усиливающегося мандража. Руки дрожали, грудь распирало беспокойство, похожее на надутый воздушный шарик, в который кто-то упрямо продолжал нагнетать воздух. Я пыталась не думать о предстоящем перелёте, но получалось плохо.

   Впрочем, не исключено, что даже если бы предстоял пеший путь, моего самочувствия это не изменило бы: для домоседки, ни разу не покидавшей Доменный, любое путешествие -- уже приключение. А я ещё умудрилась подписаться на самую дальнюю из существующих в нашем мире дорог -- вокруг всего Диска.

   Несмотря на то, что тенсы живут исключительно на земле и добраться в любую точку Тёмной стороны можно по дорогам, воздушное сообщение у нас очень развито. Рейсовый дирижабль -- всяко быстрее любого мобиля или даже паровоза. Сейчас активно изучаются другие средства перемещения по воздуху, и эти крошечные быстрые крылатые машинки, самолёты, даже регулярно поднимаются в воздух и возят маньяков вроде Муха, но о замене ими дирижаблей речи пока не идёт. И я слабо верю, что пойдёт, по крайней мере -- в ближайшем будущем. Слишком они маленькие, ненадёжные и пугающие. Если доверить свою жизнь монументальной летучей горе дирижабля я и мне подобные ещё способны, то сесть в самолёт нормальный тенс не рискнёт даже под страхом смерти. Несмотря на знакомство с Мириширом и его товарищами по увлечениям, я всё же уверена, что летать для собственного удовольствия способны только свелы, которым это предписано природой, а тенсы -- жители поверхности или даже пещер.

   Все воздушные порты расположены на отшибе, за городом -- дирижаблям нужно очень много места для посадки. Есть несколько причальных вышек, цепляться за которые летучим гигантам гораздо удобнее, но большинство всё-таки садятся на землю при помощи стационарных лебёдок. Благо, раскинувшиеся вокруг Доменного равнины позволяют посадить не одну сотню транспортных средств.

   Сейчас в обозримом пространстве порта наблюдалось четыре дирижабля, и пока наёмный мобиль с пыхтением ехал через поле к одному из них, я сумел во всей красе рассмотреть эти пузыри, которые прежде наблюдала или на рисунках, или высоко в небе. Издалека они казались игрушечными и невесомыми как сгустки дыма, а из-за несоответствия их размеров размерам окружающих элементов ландшафта -- нарисованными. Но по мере приближения это ощущение таяло, уступая место волнению и, как ни странно, благоговейному уважению.