Теория невероятности

Сотни женщин, окровавленных, искалеченных, в изорванных платьях, стояли длинным живым коридором и неотрывно смотрели на него. Они молчали, не двигались, но в лицах их не было милосердия. Взгляды обжигали, словно прикосновение раскаленного железа, и некуда было деться от них. Он шел меж ними, содрогаясь от ужаса и боли, а впереди видны были отблески багрово-алого негасимого пламени. И не было у него другой дороги… Только – туда.

Лишь перед самым концом настал краткий миг просветления. Отец Иоганн открыл глаза. Жар спал, и боли не было, но он почти перестал чувствовать свое тело.

В комнате было темно, только на столе догорала свеча. Первое, что он увидел, – лицо экономки под кружевным чепчиком. По пухлым румяным щекам текут слезы, и глаза красные… Видно, что уже не первую ночь она не спала.

Отец Иоганн и сам плакал. И вовсе не потому, что чувствовал, что часы его сочтены и дыхание смерти уже коснулось его лица. В конце концов, верующий христианин не должен бояться умирать, а лишь молиться и уповать на милосердие Божие, дарующее жизнь вечную!

Сердце его разрывалось от горя и стыда, потому что увидел место в геенне огненной, уготованное его душе. В последний час своей жизни он понял, сколько зла сотворил собственными руками, – и ужаснулся.

Собрав последние силы, он чуть приподнялся на постели и хотел было сотворить крестное знамение, но рука бессильно упала.

С трудом он разлепил запекшиеся губы. В голосе его звучала невыразимая печаль.

– Там огонь, Эльза! И я… иду туда.

Василий упал на колени, обхватив голову руками. Он снова плакал, и все тело его сотрясалось от рыданий. Эти слезы обжигали сильнее раскаленного железа или расплавленного свинца. Огонь как будто пожирал его изнутри, причиняя невыразимые страдания. Он корчился и извивался, но не мог сойти с места, словно сам был привязан к столбу, как те, другие, на площади.

«Так вот, оказывается, что испытывает человек, сгорая заживо…»

Эта мысль стала последней для него. Еще миг – и в ночное небо взметнулись языки пламени. Тело его вспыхнуло как факел, и через несколько секунд все было кончено. Осталась лишь маленькая горстка пепла.

Адский огонь не оставляет следов…

Ирина проснулась оттого, что солнце било прямо в глаза. Значит, уже не утро – день на дворе! Непонятно было, почему она легла спать одетая, а главное – что это за дом и как она тут оказалась.

Комната была просторная, стены обшиты деревянными панелями, и окно выходит в сад… Ирина лежала на низкой и широкой тахте, покрытой пестрым тканым покрывалом. Как ни странно, выспалась она хорошо и впервые за несколько месяцев чувствовала себя легкой и отдохнувшей.

Лишь вспомнив события вчерашней ночи, она заволновалась. Теперь, при ярком дневном свете, все это казалось лишь дурным сном, и все же, раз она здесь, значит, это на самом деле было – погибшая Альвина, маньяк-убийца в черных перчатках, странный человек, который привел ее сюда, и тот, другой… А что будет дальше? Она ведь дома не ночевала, там небось все с ума сходят. И что скажет Витя? Ужас, просто ужас.

Ирина посмотрела на часы и ахнула. Надо же, почти двенадцать! Проспала полдня. Где бы она ни оказалась, надо поскорее выбираться отсюда.

Дверь отворилась, и в комнату вошла высокая красивая девица с распущенными черными волосами. Прямо как фотомодель… Даже в журналах Ирина таких не видела!

– Доброе утро! – приветливо поздоровалась она. – Меня зовут Диана. Хорошо ли тебе спалось, сестра?

Ирину немного покоробило, что молодая особа, которая, наверное, ей в дочери годится, фамильярно обращается на «ты». И потом, это странное слово «сестра»… У них тут что, секта, что ли?

Словно прочитав ее мысли, девушка чуть улыбнулась и сказала:

– Все мы братья и сестры. Наша мать – Земля, а отец – Небо!

Ну, если в этом смысле – тогда ладно. Каждый имеет право на свои убеждения!

Ирина вовсе не расположена была спорить, тем более о таких абстрактных понятиях. Гораздо важнее было другое – поскорее уйти и добраться до дому. Она встала, пригладила растрепавшиеся волосы и поискала глазами свою сумку. Ах, вот она, стоит себе спокойненько на полу в уголке… Надо бы проверить, не пропало ли чего, но в присутствии незнакомки она как-то постеснялась это делать.

– Мне надо идти! – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал строго и уверенно. – Подскажите, пожалуйста, как отсюда быстрее добраться до Москвы?

На секунду ей стало страшно. Промелькнула нехорошая мысль – а что, если ее вообще не выпустят? Мало ли кем окажутся эти странные люди, а она совсем одна, и никто на свете не знает, где она находится…

Но Диана только рассмеялась:

– Не бойся! Никто не собирается тебя здесь задерживать. Через час ты будешь уже дома. – Она помолчала минуту и добавила уже серьезно: – Но на твоем месте я не стала бы так торопиться.

Да уж… Ирина подумала о том, что ожидает ее по возвращении, о Викторе – и сразу сникла. Зачем ее вообще понесло к этой колдунье? Вляпалась теперь из-за нее в нехорошую историю!

– И в самом деле – зачем? – вдруг спросила девушка.