Читаем Теория праздного класса полностью

Требования к мнимому потреблению со стороны жены хозяина дома действуют и на более низких по доходам ступенях денежной шкалы, причем превосходят в настоятельности требования мнимой праздности. На уровне, ниже которого почти не встречается притязаний на расточительные усилия, на поддержание церемониальной чистоты в доме и тому подобное, там, где напрочь отсутствуют любые сознательные попытки продемонстрировать нарочитую праздность, соображения благопристойности все равно подразумевают, что жена должна потреблять материальные блага в некоторой степени нарочито ради поддержания репутации домохозяйства и его главы. Потому современным результатом развития архаического института становится превращение жены, изначально, фактически и теоретически невольницы и рабы мужчины, производившей товары для его потребления, в церемониального потребителя материальных ценностей, производимых уже мужчиной. Впрочем, она во многом остается, несомненно, рабыней в теории, поскольку продолжающиеся мнимая праздность и мнимое потребление есть наглядный признак подневольного положения.

Мнимое потребление в домохозяйствах среднего и низшего классов не может считаться прямым выражением праздного уклада жизни, ведь домохозяйства с таким уровнем достатка не принадлежат к праздному классу. Скорее праздный уклад жизни тут находит опосредованное выражение. С точки зрения репутации праздный класс занимает главенствующее положение на социальной лестнице, а его образ жизни и нормы достоинства выступают ориентирами репутации для всего общества. Соблюдение этих норм, до некоторой степени приближение к ним, становится обязательным для всех более низких социальных слоев. В современном цивилизованном обществе разграничительная линия между социальными слоями становится размытой и подвижной, и там, где наблюдается такая картина, норма репутации, устанавливаемая высшим классом, навязывается всей социальной структуре вплоть до самых нижних ее слоев почти без сопротивления. В итоге представители каждого слоя общества принимают в качестве идеала благопристойности уклад жизни, принятый в ближайшем к ним вышестоящем слое, и направляют свои усилия на соответствие этому идеалу. Опасаясь лишиться в случае неудачи своего доброго имени и потерять уважение к себе, эти люди вынуждены подчиняться общепринятому кодексу благопристойности хотя бы внешне.

Основанием, на котором в конечном счете зиждется хорошая репутация в любом высокоорганизованном индустриальном обществе, является денежная сила, а способами предъявления денежной силы, тем самым и средствами приобретения или сохранения доброго имени, выступают праздность и нарочитое материальное потребление. Собственно, оба эти способа сохраняют востребованность при движении вниз по ступеням социальной лестницы, пока остается возможным их применение, и внизу, там, где эти два способа применяются, обе обязанности в значительной мере возлагаются на жену и детей хозяина. Еще ниже по социальной лестнице, где для жены практически невозможна всякая степень праздности, даже мнимой, все же сохраняется нарочитое материальное потребление со стороны жены и детей главы семейства. Сам домовладелец тоже может кое-что делать в этом отношении и обыкновенно так и поступает, но при погружении на те уровни, где бедность граничит с прозябанием в трущобах, мужчина, а за ним и дети перестают, по сути, потреблять материальные ценности ради видимости: женщина остается фактически единственной, кто олицетворяет денежную благопристойность домохозяйства. Никакой слой общества, включая сюда и тех, кто страдает в нищете, не отвергает целиком нарочитого потребления, вошедшего в обычай. Никто не отказывается от приобретения предметов этой статьи потребления вообще – разве что к тому принудит жесточайшая нужда. Люди готовы терпеть крайнюю нищету и неудобства, прежде чем расстаться с последней безделушкой или с последней претензией на денежную благопристойность. Ни один класс и ни одна страна на свете не поддаются безоговорочно давлению физических потребностей в такой степени, чтобы лишать себя удовлетворения такой высшей, или духовной, потребности.

* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Философия — Neoclassic

Психология народов и масс
Психология народов и масс

Бессмертная книга, впервые опубликованная еще в 1895 году – и до сих пор остающаяся актуальной.Книга, на основе которой создавались, создаются и будут создаваться все новые и новые рекламные, политические и медийные технологии.Книга, которую должен знать наизусть любой политик, журналист, пиарщик или просто человек, не желающий становиться бессловесной жертвой пропаганды.Идеи-догмы и религия как способ влияния на народные массы, влияние пропаганды на настроения толпы, способы внушения массам любых, даже самых вредных и разрушительных, идей, – вот лишь немногие из гениальных и циничных прозрений Гюстава Лебона, человека, который, среди прочего, является автором афоризмов «Массы уважают только силу» и «Толпа направляется не к тем, кто дает ей очевидность, а к тем, кто дает ей прельщающую ее иллюзию».

Гюстав Лебон

Политика
Хакерская этика и дух информационализма
Хакерская этика и дух информационализма

Пекка Химанен (р. 1973) – финский социолог, теоретик и исследователь информационной эпохи. Его «Хакерская этика» – настоящий программный манифест информационализма – концепции общественного переустройства на основе свободного доступа к любой информации. Книга, написанная еще в конце 1990-х, не утратила значения как памятник романтической эпохи, когда структура стремительно развивавшегося интернета воспринималась многими как прообраз свободного сетевого общества будущего. Не случайно пролог и эпилог для этой книги написали соответственно Линус Торвальдс – создатель Linux, самой известной ОС на основе открытого кода, и Мануэль Кастельс – ведущий теоретик информационального общества.

Пекка Химанен

Технические науки / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука

Похожие книги

Социология. 2-е изд.
Социология. 2-е изд.

Предлагаемый читателю учебник Э. Гидденса «Социология» представляет собой второе расширенное и существенно дополненное издание этого фундаментального труда в русском переводе, выполненном по четвертому английскому изданию данной книги. Первое издание книги (М.: УРСС, 1999) явилось пионерским по постановке и рассмотрению многих острых социологических вопросов. Учебник дает практически исчерпывающее описание современного социологического знания; он наиболее профессионально и теоретически обоснованно структурирует проблемное поле современной социологии, основываясь на соответствующей новейшей теории общества. В этом плане учебник Гидденса выгодно отличается от всех существующих на русском языке учебников по социологии.Автор методологически удачно совмещает систематический и исторический подходы: изучению каждой проблемы предшествует изложение взглядов на нее классиков социологии. Учебник, безусловно, современен не только с точки зрения теоретической разработки проблем, но и с точки зрения содержащегося в нем фактического материала. Речь идет о теоретическом и эмпирическом соответствии содержания учебника новейшему состоянию общества.Рекомендуется социологам — исследователям и преподавателям, студентам и аспирантам, специализирующимся в области социологии, а также широкому кругу читателей.

Энтони Гидденс

Обществознание, социология