Теория сознательной гармонии

Все еще очень много следов ранних экспериментов Четвертого пути можно найти на Среднем Востоке – в Сирии, Египте, Палестине и Персии. Я убежден, что все эти ключи должны быть собраны вместе, пока еще есть время, чтобы объединиться в этой великой кульминационной демонстрации Четвертого пути, которая происходит в наше время.

20 июля 1955 года

Год назад мы стали искать следы школ в прошлом – ранних христианских школ в Риме, школ готических соборов во Франции и той школы девятнадцатого века опять-таки в Риме, из которой вышел «Пер Гюнт» и множество других великолепных вещей. Мы на самом деле нашли довольно много и, кажется, таким трудным для описания образом установили живую связь через время с прошедшими экспериментами.

Позже мы начали видеть, как изучение школ прошлого неизбежно приводит человека к величайшей и наиболее совершенной демонстрации школы на Земле – драме Евангелий и страстей господних. Становится ясно, что это есть центр и пример школьной работы всех веков, а каждый новый эксперимент – это попытка отразить его тем или иным способом.

И хотя в начале изучения мы не понимали этого вполне, теперь ясно, что наше последнее путешествие было поисками страстей. На святой неделе в Севилье мы видели, как люди сами пытались их пережить. В египетских храмах и на греческих островах мы наблюдали, как школы тысячелетиями готовили людей к пониманию того, что должно было произойти. В Иерусалиме мы, конечно, обнаружили реальную декорацию и почву, на которых разыгрывалась драма, и поневоле очень живо представили себе страдания и надежды, предательство и освобождение тех самых реальных мужчин и женщин. В Иерусалиме видно и все то, что люди делают с высшим влиянием, которое получают – это целый мир, полный вдохновения, суеверия, жестокости, страха и веры.

Затем мы перебрались в восточные страны, в мусульманский мир, в Дамаск, Багдад, Тегеран и Исфахан. Я был совершенно не готов к тому ощущению, что даже воздух меняется, когда покидаешь христианский мир. Теряется нечто, что мы принимаем настолько за само собой разумеющееся, что даже не думаем об этом. Это нечто – будто надежда каждого человека, признание ценности каждой души. На Востоке, конечно, есть мудрые люди, хорошие люди, религиозные люди, но я никогда не чувствовал на Западе этой странной апатии и безнадежности среди простых людей, как если бы им нечего было ожидать, кроме смерти. Очевидно, пришествие Христа изменило природу и возможности всех существ на Земле на всех уровнях. Где это не распознано, там наблюдается поразительный застой, инертность. Из всего этого я как-то по-новому понял, что означало обращение какой-то страны для апостолов или средневековых миссионеров. Как ни несовершенно это делалось с человеческой точки зрения, но обращение означало реальный перевод человеческих возможностей в новую область. Оно на самом деле оказывалось чудесным процессом.

Посетив дервишей и суфиев в Египте, Сирии и Ливане, мы почувствовали, что их работа состояла в том, чтобы привносить некое замаскированное христианство туда, где та или иная страна не готова принять его открыто. Возможно, в их роль входила попытка исправить какую-то ошибку, допущенную Магометом.

Перелетая так быстро от страны к стране, из одной древней области в другую, начинаешь видеть историю как великую пьесу школьного влияния, которое строит, учит, созидает, исчезает в одном месте и появляется в другом. Видишь, что школьное влияние и есть жизнь: где оно есть, там есть надежда и творчество; где оно исчезает – наступает безнадежность и порча. Мы видели также, что работа школ в древнем мире вела к пришествию Христа, а после этого состояла в показе того, что принес Христос.

В этом состоит и наша работа. По сути, это вообще единственно возможная работа. Но она так велика, так необычна и содержит так много сторон, что нам нужно было прийти к ней через какое-то учение, в котором имя Христа лишь едва упомянуто – во избежание понимания его на слишком низком уровне.

Очевидно, наша работа будет измеряться не тем, что мы сказали или написали, но степенью, в которой мы проявляем свое милосердие. Когда оно присутствует, есть счастье, понимание и гармония. Когда его место занимают тщеславие и сон, все опять запутывается. Если у человека все идет неправильно, как это обычно бывает, то он знает, что это потому, что ему не удается сознательная гармония. Когда же все идет правильно, то понимаешь, что тебе была оказана помощь.

6 августа 1955 года