Читаем Теософия (сборник) полностью

16. На пути не отдыхай под гнилым деревом. В жизни не прикасайся к людям с потухшим сознанием. Неразвитость сознания не так заразительна, как сознание потухшее. Потухшее сознание является настоящим вампиром. Нельзя напитать извне пропасть невежественного сознания. Именно, эти люди бесполезно выпивают энергию. После них непомерная усталость. Как в зловонии нужно миновать их, преграждая флюиды разложения. Трудно различить границу неразвитости и потухания. Но одно качество будет несомненно. Неразвитости будет или может сопутствовать трепетание преданности, но потухший кратер полон золы и серы. Учение не отказывает тратить энергию на неразвитость, но есть степень потухания, когда не залить бездну новым веществом. Только катаклизма с ужасом нежданности может растопить застывшую лаву.

Помните о сокровище сознания. Трепет вещества Космоса являет пульсацию пробуждаемого сознания. Именно, радуга знания течет из трепета сознания. Видимая река из невидимого истока.

Всеми опытами прошлого и всеми достижениями будущего помните о сознании!

17. В холоде даже собака греет. Неслыханно мало людей, потому даже убогих неприятелей нельзя отгонять, если в них не заросла ячейка духа.

Хотел бы напомнить, что Благословенный являл внимание даже неприятелям. Эта книга читается в преддверии общины. Должно предупредить входящего о всех его недоумениях. Кажется часто, что противоречия неразрешимы, но, путник, где же противоречия, когда видим лишь изобилие путевых знаков? Бездна преграждается горой и гора ограничивается морем. Обувь для гор не годна для моря. Но ведь входящим приходится менять свое вооружение ежечасно. Не только подвижность, не только быстрота мысли, но нужен навык менять оружие. Не так легко привыкнуть к смене оружия. Подле чувства собственности стоит привычка и трудно заменить приспособленность к предметам приспособленностью сознания. Для поверхностного мышления получается почти игра слов, но как бы нужно было понимать разницу понятий руководителям судеб народов! Невозможно отравленному сознанию различать моменты свободы и связанности. Человек, потерявшийся в догадке где рабство и гле свобода, не может мыслить об общине. Основание общины в свободе мышления и в уважении Учителя. Признать Учителя значит стать в ряд работающих на пожаре. Если каждый от родника устремится к пожару без порядка, то и родник будет затоплен без пользы.

Как бы лучше понять бережливость в сознании? Это - оградить понятие Учителя. Ведь Учитель, ведь знание, ведь эволюция мира будут путями к дальним мирам!

О дальних мирах опишем в книге "Беспредельность". Здесь же запомним, что врата общины ведут к дальним мирам!

Х

1. Печать - страж тайны. Тайна существовала во все времена. Там, где малое знание, там и тайна. Устрашающе подумать, что известное качество сознания ничем не отличается от уровня каменного века. Чужое мышление, не человеческое, не хочет двинуться, именно, не хочет.

Учитель может лить знание, но оно более служит пространственному насыщению. Потому учащий не одинок даже без видимых учеников. Помните это, приближающиеся к общине. Помните тайну не отчаиваться.

Тайна будущего лежит в стихийном устремлении. Извержение вулкана не может быть отсрочено, также учение не может быть отложено. У указа времени не бывает опоздания - вольется ли оно в чашу сознания или же вознесется в пространство. Нельзя учесть, когда личное сознание или множитель пространства важнее. И в ту минуту, когда ближайший не дослышит, эхо пространства гремит. Потому не отчаивайтесь, приближаясь к общине. Книга "Зов" не знала препятствий. Книга "Озарение" камню подобна. Книга "Община" подобна плавателю перед бурей, когда каждый парус и каждая веревка содержат жизнь.

Уявление общины подобно химическому соединению, потому будьте чисты, будьте проникновенны и забудьте цепи отрицания. Запретом и отрицанием не повторяйте царственных разбойников. Невежеством и чванством не уподобьтесь золоченым дуракам.

Конечно, община не допустит вора, кто кражею утверждает худший вид собственности. Явите суровость, умейте почтить тайну так, что даже самому себе не повторять сроки - как волна принимает камень только один раз.

Можно запечатывать, если знаете ценность посылки.

2. Поймите учение, поймите, без учения не пройти. Нужно эту формулу твердить, ибо в жизни многое делается без учения. Учение должно окрашивать каждый поступок и каждую речь. Окраска, как прекрасная ткань, украсит следствие речи. По следствиям можно судить о качестве посылки. Нужно привыкнуть, что сама посылка может казаться непонятной, ибо только ее внутреннее значение имеет щит.

Привыкайте вкладывать значение в каждую речь, изгоняя ненужный лепет.

Трудно отказаться от собственности, также трудно преодолеть лепетание.

3. Умейте принять, когда вас назовут материалистами. В действиях и в мышлении мы отделиться не можем от материи. Мы обращаемся к высшим слоям или к грубейшим видам той же материи. Можно научно показать эти взаимоотношения. Также научно можно доказать, как качество нашего мышления действует на материю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное