Теперь и у меня есть босс!

— С похоронам Шиши вышло плохо: многие были против того, чтобы выделить ей место на кладбище, требовали закопать за оградой. В конце концов разрешили похоронить ее в самом углу, в кустах. Но крест уже выдергивали дважды, и табличку унесли почти сразу. Глупостей стали болтать много о Шише, будто та была какой-то могущественной черной ведьмой и умерла не своей смертью.

— Враньё, — отмахнулся Джон, — тихо Евдокия ушла, во сне. У нее давно сердце барахлило. И ни имущества, кроме дома-завалюхи, ни наследников. Вроде была какая-то троюродная внучка, которая изредка к Шише заезжала, но не знаю, вступила в права или нет.

— А у вас, Артемида Никитична, есть наследники? — Максим на время отложил планшет и повернулся к женщине. Та насупилась, но потом сдулась, как шарик, и разом потеряла всю агрессивность.

— Внуки. На них в равных долях все подписано. Вовка уже пропал, не выползет. Пока я живу, тащу его, дальше — сопьется вконец. А невестка давно себе нового хахаля нашла. Нету же никого у меня, кроме внуков… И тем — разве наездишься из города? Учеба же, экзамены, лагерь летом. Я вот, чем могу, помогаю им.

Она разом стала какой-то маленькой, несчастной, даже мне жалко. Владимир же жужжал неподалеку триммером и не обращал внимания на мать. Зоя Афанасьевна обняла Никитишну за плечи и протянула той платок.

— Не кисни! Ты ещё молодая! И невестка давно тебе предлагала продать дом, переехать в город и помогать с внуками. Побегаешь за ними по шести кружкам, сразу станет не до скуки. Или прекрати ругаться со всеми, сами начнут ездить. Приберись, наготовь вкусного, встречай их с радостью — вот тебе и рецепт от одиночества. И не надо будет по три раза на день в скорую звонить или Костику.

Никитишна залилась слезами, как по мне, так не очень искренними, Максим же постучал пальцами по планшету, затем спросил:

— А у Шиши остались преемники? Те, кто подхватил колдовское знамя?

Зоя Афанасьевна и Никитишна об этом ничего не знали, как и Джон, я же от скуки прошлась вдоль забора и нашла несколько тонких, «дамских» окурков и пару отвалившихся стразов. Такие клеят на чехлы для смартфонов или на другие подобные штуки. Я сфотографировала все это и отослала шефу.

Он поговорил ещё немного с женщинами, после позвал меня в машину. Джон пытался довезти Зою Афанасьевну до дома, но она категорически отказалась.

Уже в салоне, когда мы отъехали подальше Максим поинтересовался:

— Ну что, бравые самураи сыска, есть версии, кто мог желать зла нашей милейшей богине охоты?

— Сын, невестка, — первым ответил Джон.

— Фельдшер Степан, пожарные, наш Константин, ну и все остальные, когда-либо контактировавшие с Никитишной, — закончила я. — Мы с Максимом отпадаем только потому, что знакомы с ней меньше часа.

— Нож в печень с твоей стороны, систер! Но, — Константин поднял палец вверх, — в одном наша Слава права: проще найти того, кого Никитишна не успела достать. Думаешь, кто-то реально мог ее так пугать? Зачем? Долго и неэффективно. Травануть, поджечь вместе с домом, застрелить, ножом в живот — это по-деревенски, это по-нашему, а вот пугать вурдалаком… Не знаю, замысловато слишком.

— А вурдалак и не один, их минимум двое. Слышал: барбос то лает, то нет. Значит что?

— Одного пес знал. Ёпт, какое мне развлечение Никитишна подбросила: дело завести не могу, нет состава преступления, и отвязаться не могу, она на меня сразу тонну жалоб напишет. В прошлом месяце до президента дошла! Вот где упорство!

— Не скучно живёшь, — Максим ухмыльнулся и что-то вбил в планшет. — Тебя куда подбросить? А мы потом в город, хочу навестить Диего, пусть покопает немного, вдруг найдет что-то об этой семейке.

Я, если честно, чувствовала острую недостаточность чизкейков и кофе в организме, но требовать от шефа накормить личинку валькирии — верх наглости, тем более ещё и десяти утра нет. А вот к Диего бы съездила: интересно посмотреть на других сотрудников «Ватсона», и хочется оттянуть время обещанного свидания. При одной мысли о котором начинали дрожать коленки и потеть ладони. А кому нужна дрожащая и потная Слава? Уж точно не секси-боссу.

Глава 20, в которой появляется дон Диего

Диего жил на самой окраине города, в элитной многоэтажке, почти под самой крышей. Максим по-хозяйски открыл дверь ключом и вкатился в прихожую, мне же осталось только смиренно тащиться следом.

— Не разувайся, — он проследовал на кухню и щёлкнул чайником, — Диего этого не любит. Я ему написал, как освободится — сам выйдет.

Не представляю, чем можно увлечься так сильно, чтобы не заметить гостей, но Максим явно чувствовал себя как дома, поэтому я тоже решилась присесть на один из высоких, «барных» стульев. Здесь же имелось и подобие стойки, сделанной вдоль подоконника, и вообще, дороговизной мебели и отделки кухня явно превосходила жилище шефа.