Теперь с тобою вместе я(с)

Шли первые числа октября, до начала занятий в университете оставалось ещё почти три недели.

Вера целыми днями не знала куда себя деть, чтобы пойти подработать официанткой ни могло идти речи, кто её возьмёт на такой короткий срок.

Друзей и знакомых в этом городе у неё не было, не считая Офера, но с какой стати она будет навязываться этому добряку, да и не знала, как к этому бы отнеслись Галь с Наташей.

От безделья навела полный порядок в квартире — полы, окна и кухня блестели, а Галя всё не было.

Он появился, когда Вера этого меньше всего ожидала.

Собираясь ко сну, она принимала душ, когда дверь в ванную резко распахнулась, и Галь, как был в одежде, кинулся к девушке в объятия, не обращая внимания на струи воды в миг намочившие его с ног до головы.

— Веруш, моя сладкая девочка, как я по тебе соскучился.

Парень целовал во всё, что ему попадалось под губы, а затем, длинным нежным поцелуем приник к счастливо улыбающемуся рту.

Руки девушки судорожно пытались распустить ремень и расстегнуть пуговицу брюк парня, она изнывала от обуреваемого ею моментально возникшего желания.

— Галь, милый, мой хороший, мне кажется, что я умру, если ты сейчас не овладеешь мной, как я тебя ждала, как я тебя ждала…

И она сама резво развернулась к парню спиной и выгнулась, опёршись руками о кафель на полу, почти в ту же секунду из её горла вырвался сладострастный крик от глубокого проникновения в её пульсирующую желанием соития с любимым, раскрывшуюся спелым бутоном розу.

Лёжа уже в постели рассматривала своего любимого, похудевшего и с загорелыми до черна лицом, шеей и руками.

— Галюш, где ты был, ты выглядишь таким измождённым?

— Веруш, это было очень важное задание.

Мы получили секретное сообщение, что через Филадельфийский коридор, который находится между сектором Газы и Синаем, должны переправить очень большую партию наркотиков, вот, мы и караулили днём и ночью.

— Ну, и поймали этих преступников?

— А, как же, даже пришлось немного пострелять.

— Ой, какая у тебя страшная работа, теперь, когда будешь уезжать на очередное важное задание, буду колотиться от страха за тебя.

— Веруш, работа, как работа, что я тебе расскажу…

Парень явно хотел увести разговор на другую тему.

— Пока мы сидели в засадах, то выловили, наверное, десятка два девочек, которых переправляли через Синай к нам в Израиль бедуины…

Вера всплеснула руками.

— Насильно, в рабство что ли?

— В том то и дело, что эти девушки стремятся попасть в нашу страну добровольно, чтобы пополнить ряды проституток в массажных кабинетах в Тель-Авиве.

Они пока добирались через пустыню, превратились в полумёртвых.

Кстати, несколько девочек было из Беларуси.

— И, что их теперь ждёт?

— Депортация, но это не по нашему ведомству… а что, тебе их жалко?

— Жалко, что эти глупышки ищут лёгкого заработка и губят свою жизнь.

Я бы лучше виллы убирала и овощи перебирала, чем в этой грязи вываляться.

Мне моя одна бывшая подружка рассказывала в Минске про таких девочек, а мне не верилось.

Ай, ну их, они сами своей судьбы хозяйки, чего мне о них думать, когда рядом со мной мой любимый и такой желанный человек!

Рука парня поползла от колен к святилищу любовных утех девушки, и она непроизвольно, а может намеренно, широко раздвинула бёдра, широко раскинув колени, освобождая свободный доступ для дальнейших манипуляций блудливых пальцев парня.

— Веруш, ты тоже сейчас хозяйка своей судьбы?

Вера крепко обвила руками шею Галя и покрыла лёгкими поцелуями его улыбающиеся губы.

— Да, я сейчас себя вверяю в руки и не только в руки, любимого парня.

И она закусила губу — приятная истома разливалась по всему телу, сердце то сладко замирало, то неслось в бешеном темпе, гулко ударяясь о грудную клетку.

— Галь, хороший мой, не мучай меня больше, я так по тебе долго тосковала, идём быстрей ко мне, на меня, в меня…

Горячий поцелуй парня заглушил страстный шёпот девушки, а затем, и восторженный крик, дыхание сбилось и два громких стона разорвали тишину уютной спальни.

Вера крепко продолжала обнимать Галя за шею, не желая отпускать его от себя и из себя…