Теперь ты ее видишь

– Шарлотта, – Одри вздохнула. – Нет, конечно, они ничего такого не делали. То, что произошло с Алисой, – могло случиться с любым из нас. Это ужасно, но это случилось не из-за тебя или каких-то твоих действий.

– Тогда как получается, что я чувствую себя, словно всё наоборот? – прошептала я.

Перед тем как повесить трубку, Одри напомнила мне о школьном собрании в следующую среду.

– Тебе следовало бы прийти.

– До него еще шесть дней, – отозвалась я. – За это время может случиться всё, что угодно.

Мне не хотелось задумываться, что именно я под этим подразумеваю, но надеялась я на то, что Алису найдут. Мысль о том, что проходит неделя, а новостей по-прежнему нет, была невыносима.

– О, конечно. Будем уповать на Господа, что маленькая Алиса найдется в целости и сохранности. Но подумай о собрании как о своей возможности поговорить с людьми, которые, как ты считаешь, судачат о тебе, и тогда ты сможешь успокоить свой разум.

– Возможно.

– Серьезно, Шарлотта, тебе это нужно.

Я пообещала Одри, что подумаю об этом, но знала, что не пойду. Я охотнее предпочту спрятаться, чем встретиться с матерями, которые с любопытством станут меня разглядывать.

Как только я отложила телефон, он зазвонил опять. Это был инспектор Хейз, поинтересовавшийся, буду ли я дома на протяжении следующего часа. Я ответила, что никуда не собираюсь. И бессмысленно смотрела детский канал вместе с Эви, пока ждала его.

Когда он приехал, я провела его на кухню, разговаривая о пустяках, пока наливала попить Эви. Дочка пришла вслед за мной, требуя перекусить и спрашивая у полицейского, не хочет ли он с ней поиграть.

– Нет, Эви, – я сунула ей пакетик изюма и яблоко. – Возвращайся в другую комнату, а я скоро приду. Простите, – сказала я детективу, когда она скрылась. – У вас есть дети?

– Да, у меня их двое, – ответил Хейз серьезно. – Миссис Рейнолдс, есть некоторые новости.

– Ох… – По выражению его лица я поняла, что они не будут хорошими.

– Миссис Рейнолдс. Боюсь, что мы нашли тело.

Гарриет

– Что это значит? – Брайан вышагивал взад-вперед по маленькой кухне, как зверь в клетке.

– Мы не знаем, – ответила ему Ангела.

– Но тело было не очень далеко?

– Нет, – сказала она. – Менее чем в пяти милях от места, где он был похищен.

– И это точно Мэйсон? – спросил Брайан.

– Да, боюсь, что его опознали.

– Бедная семья! – всхлипнула Гарриет. – Я даже представить не могу, что они чувствуют. Я даже подумать не могу…

– Тогда не нужно, – посоветовала Ангела. – Пока еще ничто не указывает на то, что случившееся с Мэйсоном связано с Алисой.

– Так что же с ним случилось? – требовательно воскликнул Брайан. – Как он умер? Он был убит сразу? – Он перестал расхаживать, сжал руками спинку стула и подался вперед, наклоняясь к Ангеле.

– Я понимаю, что вы хотите всё это знать, но пока не могу рассказать подробностей.

– А я не желаю их слышать. – Гарриет прикрыла уши руками.

Брайан приблизился к жене сбоку и бережно отнял ее руки от головы.

– Тебе и не нужно это, любовь моя, – сказал он, целуя их с тыльной стороны. Его губы задержались на ее коже, оставив мокрое пятно, когда он отстранился. Он мягко опустился на стул рядом с ней, всё еще цепко сжимая ее руки. И добавил: – Ты не должна думать обо всем таком.

Однако Брайан не оставил ей другого выбора, кроме как думать обо всем таком, поскольку продолжил задавать Ангеле вопросы о Мэйсоне, на которые та не могла ответить, о чем многократно ему и повторяла. Хватка Брайана оставалась плотной. Его лицо было близко; Гарриет чувствовала дуновение его теплого дыхания на своих щеках, когда он говорил. Стойкий запах его одеколона проникал ей в нос и в горло с каждым вдохом.

В конце концов Гарриет высвободилась, сославшись на то, что ей нужно в ванную.

Она не знала, что означает найденное тело Мэйсона, но ее сердце болело за его родителей. Теперь у них нет надежд – все они закончились, и ничего уже не станет лучше. Она хотела написать им о том, как она сочувствует и понимает, что их жизнь, должно быть, разбита вдребезги. Только она не понимала. Потому что Гарриет, в отличие от них, не теряла надежды. Так что вместо этого она записала свои мысли в маленький блокнот «Молескин», который прятала под половицей в спальне, и пожелала родителям Мэйсона найти утешение в чем-то другом.

Бо́льшее утешение, чем могла найти сама Гарриет. Они с Брайаном скользили, как призраки, по дому, который теперь стонал от одиночества. Брайан то и дело протягивал руки, чтобы прикоснуться к ней, шептал разные слова ей на ухо, однако они не успокаивали. Каждый шаг, сделанный по деревянной лестнице, устрашающим эхом отдавался в ее голове. Свет ламп в прихожей больше не казался теплым – они лишь отбрасывали пугающие тени, вытянутые вдоль половиц.