Теперь ты ее видишь

Как долго мне ждать? Несколько часов? Несколько дней? Всё равно наступит момент, когда мне придется сделать больше, чем просто метаться по пустому коттеджу. Когда мне придется позвонить в полицию самой.

Какой момент считать переломным?

Я стояла у окна, раздвинув ладонями сетчатые занавески, висевшие вплотную к стеклу. Меня обжигало сокрушительное осознание: что бы сейчас ни случилось – Алису, несомненно, отберут у меня. Но всё, что я хотела, – это увидеть ее. Я бы рискнула всем, лишь бы узнать, что моя дочь в безопасности.

– Вернись, Алиса! – выкрикнула я в безмолвной комнате, и, словно в ответ на мой призыв, в окно проник луч солнечного света, затрепетавший на узорчатом ковре. И в момент просветления я поняла, что должна вернуть контроль над ситуацией и подумать, что сказать, если приедет полиция или дойдет до того, что мне самой придется позвонить им.

Спустившись вниз и порывшись в чехле от блокнота, я извлекла рекламную визитку Элдерберри-коттеджа, которую держала в боковом кармане. Я перевернула ее и уставилась на чистую сторону. Затем схватила ручку из стаканчика на каминной доске и уселась обратно в кресло, грызя ее кончик, пока думала. И, тщательно имитируя размашистые каракули своего отца, я написала короткую записку на оборотной стороне карточки.

Это было грубо и достаточно сомнительно, но когда я перечитала ее, то подумала, что это лучше, чем ничего. Я засунула карточку в задний карман своих джинсов, и часы пробили шесть.

Если Шарлотта вышла из дома в тот момент, когда мы закончили разговор, то она могла бы уже быть тут. Я сама установлю себе крайние сроки.

Я вернусь к таксофону и снова позвоню Шарлотте, если она не появится здесь к семи.

Я позвоню в полицию и расскажу им всё, если мой отец и Алиса не вернутся к восьми.

В половине седьмого я снова выглянула в окно, но снаружи был всё тот же тихий, неподвижный пейзаж. Маленькая улочка с живой изгородью вдоль нее, высокие деревья, испещренные солнцем. Мне хотелось бы, чтобы хоть что-то изменилось. Чтобы я могла видеть – там всё же есть какая-то жизнь.

Мой желудок забурчал от голода, напоминая, что я не ела с завтрака, и я обыскала кухонные шкафы. Нашлось несколько жестянок с консервами и буханка хлеба, недоеденная пачка печенья и коробка хлопьев-ассорти с тремя отсутствующими пакетиками.

Я провела пальцами по хлопьям, пытаясь выяснить, какие из них съедены. Алиса вскрыла упаковку этим утром? Когда она в последний раз находилась в доме? Это могло быть несколько дней назад, подумала я, и волна нервной тошноты подкатила из моего желудка к горлу.

Я захлопнула дверцу шкафа одновременно с громким ударом во входную дверь.

Инстинктивно я замерла. Шарлотта? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но если не она, то кто? Полиция?

Я медленно подкралась ко входной двери, глядя на ее затемненное окно, однако за ним даже тени не мелькнуло.

Я приоткрыла дверь и осторожно выглянула, постепенно раскрывая ее шире. С нарастающим чувством разочарования я поняла, что там никого нет и что в глубине души я надеялась увидеть свою подругу. Закрыв глаза, чтобы пресечь готовые вырваться слезы, я ощутила тяжелое отчаяние. Я не должна была ожидать, что Шарлотта приедет.

Я начала закрывать дверь, когда почувствовала на затылке легчайшее дыхание. Волоски на моих руках встали дыбом, по коже забегали мурашки.

Кто-то стоял позади меня.

Я чувствовала его. Я ощущала неприятный древесный запах его одеколона. Он был внутри дома, стоял в коридоре, и его дыхание обдувало мою шею. Я бы закричала, если бы крик не застрял у меня в горле.

– Привет, Гарриет, – прошептал Брайан, уткнувшись ртом мне в ухо, и я почувствовала, как он касается его губами. Моя рука задрожала на дверной ручке, а его протянулась через мое плечо и мягко закрыла дверь.

Я медленно обернулась. Лицо Брайана оказалось почти вплотную к моему, перекошенное ухмылкой, хотя он и не мог скрыть гнев в своих глазах.

– Брайан? Что… – Я попыталась отступить от него, однако мне некуда было двигаться, потому что он зажал меня у входной двери. Должно быть, он прокрался вдоль дома и проник через заднюю дверь.

– Что я здесь делаю? – переспросил муж, склонив голову набок. – Ты хочешь это знать? Но где я, по-твоему, должен быть, Гарриет? – Он протянул руку и взял прядь моих волос, медленно обвивая ее вокруг пальцев, поглаживая большим.

Я едва заметно качнула головой. Мое сердце колотилось, его стук отдавался в ушах. Казалось, он тоже может это слышать.

– Может, мне стоит спросить, что здесь делаешь ты? Как думаешь? – сказал Брайан. Он потянул меня за волосы, и, хотя это было несильно, я ощутила, как натянулась кожа на моей голове. – Не нашла Алису пока? – Он одарил меня улыбкой, словно ножом пронзившей мою грудь.

– Где она? – выдохнула я.

– Какой забавный вопрос. – Взгляд Брайана поднялся к моей макушке, когда он нежно погладил меня по волосам. – А как, по-твоему, я могу знать, что случилось с моей дочерью?

– Что ты с ней сделал, Брайан? – вскрикнула я. – Где Алиса? Пожалуйста, скажи. Ты меня пугаешь.