Теперь ты ее видишь

– Пожалуйста, не проси меня об этом, – сказала Шарлотта. Воцарилось молчание, и Шарлотта на мгновение подумала, что Гарриет бросила трубку. – Гарриет?.. Ты вообще меня слушаешь?

– Я не могу не просить, – прошептала Гарриет. – Если я этого не сделаю, тогда всё кончено.

Шарлотта

Шарлотта вырулила с придомовой дорожки и доехала до конца переулка. Ее плечи ныли от мышечного напряжения. Она думала, что груз ответственности за случившееся перестанет давить на нее теперь, когда она узнала, что в этом нет ее вины. Но произошло нечто худшее.

У нее в голове не укладывалась вся глубина предательства, совершенного ее подругой. Ее жизнь была разрушена; всё, что она думала, всё, что знала о себе, – разбито вдребезги.

Ее друзья не доверяли ей; она сама себе больше не доверяла. Счастливое существование Шарлотты оказалось разорвано по швам, и всё это сделала Гарриет.

Она стала лучшей подругой Гарриет, взяв ее под свое крыло, когда та больше всего в этом нуждалась. И вот что Гарриет совершила в ответ?

Интуиция подсказывала Шарлотте немедленно позвонить инспектору Хейзу. Ей необходимо выбраться из всего этого хаоса, в который она невольно попала. Как только они узнают правду – имя Шарлотты будет очищено. И это всё, чего заслуживает Гарриет.

Шарлотта остановилась на красный свет и ожидала, пока он сменится на зеленый, похлопывая ладонями по рулю. Она уже на пятнадцать минут опаздывала за Молли, но надеялась, что ее дочь не настолько больна, как притворилась в школе.

Она нажала кнопку телефона, готовясь набрать номер Хейза и проигрывая в уме предстоящий разговор в своей голове. Он станет громко сопеть, слушая ее рассказ о том, как Гарриет похитила собственную дочь. Затем он начнет задавать Шарлотте вопросы, на которые у нее не будет ответов, одновременно дав отмашку полицейским силам совершить рейд в коттедж в Корнуолле. Шарлотта вздрогнула. Она представила, как Гарриет ждет ее у окна, но вместо подруги – увидит подъезжающую полицейскую машину и офицеров, марширующих к двери, готовых заковать ее в наручники и утащить в участок.

Недавно произошел случай: один мужчина бежал в Испанию со своим сыном. Он оправдывался тем, что мать совсем забросила ребенка, и он забирал его в свою страну жить вместе со своими родителями. Несмотря на это, папашу посадили на семь лет. Сердце Шарлотты расположилось к нему, когда она увидела фотографию матери. Эта женщина не выглядела даже отдаленно обеспокоенной тем, через что прошел ее сын.

Шарлотта постукивала по рулю, ожидая, пока какие-то мать с дочкой перейдут через дорогу. Экран телефона, висевшего в держателе на приборной панели, погас. Она так его и не использовала. Ее грудь напряглась от глубокого вздоха. Шарлотта знала, что, как только расскажет инспектору Хейзу правду – жизнь Гарриет закончится.

Это то, чего она заслужила?

Девочка на перекрестке перед ней остановилась, выпустив мамину руку, чтобы поднять серого мишку, которого уронила. Мать обернулась и подхватила дочь на руки. Целуя в макушку, пронесла ее остаток пути через дорогу. Образ Гарриет с Алисой возник в мыслях Шарлотты.

В ее ушах звучал голос подруги, умоляющий поверить ей насчет Брайана.

Он вел себя так странно двумя днями ранее, когда появился у дома Шарлотты; его сосредоточенность больше на Гарриет, чем на Алисе, беспокоила ее.

Но мог ли он быть таким человеком, которого описывала Гарриет? Способным на скрытое издевательство, достаточно гнусным, чтобы заставить ее подготовить такой продуманный план?

И потом – была же история, которую Брайан поведал, когда приезжал несколько месяцев назад. Когда он спокойным голосом рассказывал, как Гарриет забыла Алису в машине, пока продляла паспорт на почте.

Шарлотта потянулась на своем сиденье, расправляя плечи. Там была какая-то мелочь, поняла она, рассеянно наблюдая за матерью и ее девочкой. Что-то в уголке сознания, фрагмент разговора, который казался важным. Только она никак не могла его ухватить.

Шарлотта огляделась, нет ли дорожных инспекторов, прежде чем остановилась на зигзагообразной разметке возле школы. Она не ожидала увидеть кого-либо из них в это время дня, но ее ловили на этом неоднократно.

– Простите, меня задержали, – сказала Шарлотта, вбегая в кабинет. Молли сидела на пластиковом стуле в дальней стороне комнаты с тазиком на коленях, а ассистентка учителя одной рукой приобнимала ее за плечи. Лицо Молли было бледнее мела, за исключением кожи под глазами, и такой контраст делал ее похожей на панду.

– Ох, Молли… – Шарлотта, очевидно, зря проигнорировала ее жалобы сегодня утром, спеша поскорей выйти из дома. Дочь с громким криком кинулась к ней в объятия.

Шарлотта крепко обняла ее, а затем, отстранив на расстояние вытянутой руки, осмотрела ее лицо и откинула с глаз Молли прядь волос.

– Давай-ка отвезем тебя домой.

– Сперва всё было нормально, – заговорила ассистентка, – но она вдруг почувствовала сильный жар. – Можешь взять это с собой, – добавила она, подавая пустой тазик.

Шарлотта приложила ладонь ко лбу Молли и согласилась, что та очень горячая.