Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

Вся эта принудительная асексуальность касалась только рабов низших категорий.

Впрочем, иногда и они тоже получали возможность вдоволь отдохнуть и вплотную, серьёзно так заняться плотской любовью. Это случалось, если парочка низших получала себе синекуру на двоих. Вот тогда это был настоящий праздничный марафон всякого разного секса.

Короче, читай интермедию про кабанов.

Но такое случалось нечасто.

Так, это я про низших рабби (так у нас частенько называли рабов) сказал.

Те, кто сумел подняться повыше, – они и чувствовали себя получше. У них в этом плане, конечно, свободы было гораздо больше. У них уже и секс был, и песни у костра, и чёрт знает, что ещё.

Про рабов первой категории я сейчас даже говорить не буду. Их образ жизни – отдельная тема вообще.

Но простых рабов это всё не касалось.

Им из всех развлечений оставался полуподпольный и как правило очень редкий секс и – полностью, вот прям на сто процентов одобренный свыше и притом гораздо более доступный – алкоголь.

Итак, как же и когда рабы напивались?

Простите за тавтологию, но напивались рабы обычно после работы. И дело здесь было вот в чём.

Насчёт пожрать у Тони всё было строго: рабы низших категорий едят один раз в сутки, притом обязательно после работы.

И тут важно помнить, что рабочий день на даче был ненормированный.

Когда Тоня скажет, – тогда работу и начинали.

Бывало по-разному: летом иногда уже в четыре утра се на ногах, а зимой вот, случалось, и до шести поспать удавалось. Заканчивался тоже когда как: зимой обычно все уже в десять вечера дрыхли, а летом, бывало, и до двух ночи работы не кончали.

Но зато уж когда кончали, то…

Впрочем, чего то?

Ничего особенного, в принципе.

Коль работу кончил, – можешь смело идти ужинать себе на здоровье и спать.

И вот тут мы подходим, наверное, к главному во всей этой истории: кормили на тониной даче ужасно.

Понятно, конечно, что этот ужас распространялся только на рабов низших категорий, но всё же.

Вот сам вообразите. Вы работали весь день, трудились, а под конец рабочего дня вам предлагают насытиться одним-единственным бомжпакетом.

И притом это у вас будет не просто бомжпакет, нет, – это будет самый дешёвый бомжпакет, который к тому же ещё будет иметь упаковку грязную, помятую и в нескольких местах вскрытую.

И так изо дня в день.

Не скажу, что много лет подряд, но всё же.

Всё же у Тони Боженко на складах не просто так хранились огромные запасы этих несчастных пакетиков «Доширака».

Впрочем, иногда, – пусть очень редко, но такое случалось, – рабы получали себе на ужин варёную гречу. Подавали её немного (деликатес всё-таки!), – граммов по сто на каждого едока. Греча эта была без ничего: ни масла тебе, ни тем более мяса или сала. Но даже и такая просто варёная вроде бы греча – на даче рабами воспринималась как манна небесная.

Оно и понятно: греча – это тебе не отруби.

Да, кстати, про отруби сказать забыл.

Если рабы сжирали все бичпакеты раньше намеченного срока (а так почти всегда и случалось: каждому хотелось стибрить себе лишнюю порцию со склада), – Тоня их страшно наказывала и сажала всех на строжайшую диету. Диета была простая: жрать давали одни только гранулированные отруби.

Рассказывали, бывало, что по четыре месяца подряд всей дачей на этих треклятых отрубях сидели.

Боженко эту диету практиковать очень любила.

Не на себе, конечно.

Уж себя-то она любила пуще всяких диет.

Она её своим подчинённым навязывала.

И делалось это, как очевидно, вовсе не из заботы об их здоровье, а из тупой и банальной экономии.

Дело в том, что отруби Тоня покупала оптом на каком-то полулегальном колхозном рынке. Покупала задёшево.

Хотя нет. Не задёшево даже, а по факту вообще за бесценок.

Естественно, за тонну отрубей – всего пять тысяч выложить надо. За три тонны, выходит, пятнадцать тысяч заплатить придётся.

Ну а уж тех трёх тонн – всем дачным на месяц хватит.

Вот какая экономия!

Кстати, когда торгаши на том базарчике спрашивали, на что Тоне эти отруби, – она невозмутимо и с гордым видом отвечала: «Скотину кормить!».

Да уж, что правда, – то правда.

Да только это не вся правда.

Рабы от этих отрубей в прямом смысле слова пухнуть с голоду начинали, а потому и не работалось им особо на таком пайке скудном.

Поэтому Тоня старалась чередовать периоды, когда рабов кормили бомжпакетами, – с периодами кормления их отрубями. И ещё изредка невольников баловали гречкой.

Страдальцы-рабы от такой жратвы, понятное дело, сходили с ума. В том числе и в прямом смысле. Всем известно, что при скудном питании и мозги варят хуже.

При этом, надо сказать, от желающих вступить в рабство к Тоне просто не было отбоя.

Да, все матом ругали ужасную жратву, но всё равно снова и снова ехали на грёбаную дачу батрачить с утра до ночи.

Во многом это объяснялось тем, что к «Дошираку» или отрубям всегда прилагалась заветная порция того, что у нас называли лекарством от всех болезней.

Заветные двести грамм водки.

Ради них школьники были готовы на многое…

Да, на даче все пили после работы. Пили за ужином, пили после ужина.

Потом все заваливались спать. Зубов многие не чистили.