Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

В тусклом свете фонарей, изредка желтеющих в глубине неаккуратных лесных наслаждений, – на фоне фиолетового ночного неба восходит могучая громада мрачного, совершенно безжизненного, погружённого в непроглядную, будто полностью его заволакивающую темноту скелета покинутого теперь промышленного гиганта. Из его разбитых теперь панорамных окон, зияющих в ночи жуткой, воистину пугающей чернотой, – изредка разносятся сквозь уже морозный, но всё ещё пахнущих прелыми листьями ночной воздух по окрестностям тихие всхлипы. В темноте кто-то плачет.

В это время на самом заводе в тусклом, чуть дрожащем от резких порывов холодного ветра свете факелов и керосиновых ламп дрожит и всхлипывает от холода, жуткой обиды и страха связанная по рукам и ногам жертва. Возле лежащего теперь на холодном и грязном полу человека, уже давно потерявшего всякую надежду на спасение, – стоит хлипкий небольшой стол, за которым, откинувшись на спинку складного рыбацкого кресла, восседает насупленная и явно крайне недовольная девочка с ангельским личиком. По обе стороны от неё стоят выпрямившиеся во весь рост молодые люди с армейской выправкой. В руках у них зажаты металлические пруты.

– А теперь прикончите его! – голосом, пытающимся звучать раскатисто произносит девочка и указывает на несчастного толстым пальцем.

Молодые люди без лишних разговоров исполняют её приказ.

И ещё.

Последний важный штрих к картине.

Всем участникам этой сцены не более четырнадцати лет.

Вот так-то примерно и выглядела деятельность Сони Барнаш в те времена, когда я только осваивался в 737-й школе.

Со временем, конечно, палитра методов у Сони значительно расширилась.

Особо этому способствовало то, что гречанка наша была талантлива, энергична и, что особенно важно, – весьма неравнодушна к компьютерам и технике вообще.

Соня, и сама прекрасно разбиравшаяся в таких вещах, – укомплектовала «Убойный отдел» целым штатом хакеров.

Благодаря последним у Боженко появилась возможность шпионить за всеми подряд на невиданном ранее уровне, составляя на каждого подробнейшее досье.

Да, теперь досье составлялись уже на всех: на врагов, на друзей, на каждого раба, а также на целую кучу учителей, чиновников, полицейских, родителей и прочих тому подобных людей, многие из которых о тонином бизнесе даже не подозревали, да и о самом тонином существовании – тоже.

Соня и компания спокойно теперь прочитывали десятки чужих электронных писем и сообщений, скопом ставили на прослушку сотни чужих телефонов, подключались к чудим веб-камерам и вообще всячески глумились над самим понятием приватности.

Потом они ещё стали применять скрытые камеры, подслушивающие устройства и тому подобные бондовские штучки.

И вот тогда-то, пожалуй, «Убойный Отдел» и превратился из сборища корчащих из себя невесть что школьников-бандитов – в самую настоящую спецслужбу. Пусть пока и относительно маленькую.

Потом уже Соня стала подделывать документы, обзаводиться информаторами в Минобре и силовых структурах (из них в итоге сложилась целая сеть) и устранять неугодных при помощи аконита и бледной поганки, предпочитая их теперь более грубым средствам, вроде стального прута и монтировки.

И вот тогда-то «Убойный Отдел» стал организацией воистину профессиональной и, – не побоюсь этого слова, – солидной.

Да, теперь с этими людьми взапрямь было не стыдно иметь дело.

А не иметь его – подчас и вовсе опасно для жизни.

Осенью 2015-го руководство «Убойным Отделом» перешло в руки к Аввакумовой.

Произошло это в связи с тем, что Соня тогда как раз отошла от организации, отправившись в свободное от Тони плавание.

При Юльке, вопреки опасениям всяческих паникёров, – «Убойный Отдел» совсем не зачах.

Да, Юлька «Убойный отдел» не ухудшила ни на толику. Напротив, он стал при ней только лучше во всех отношениях. Да, лучше. Если в отношении этой организации вообще можно применить данную категорию.

Впрочем, довольно уже про «Удар». Говорить об этих боевиках можно долго. Когда-нибудь потом ещё вернёмся к этой теме. Сейчас же оставим этих гадов в покое.

Вернемся лучше к категориям!

Итак, четвёртая категория – это категория погонщиков рабов, надсмотрщиков и тому подобной нечисти. Занимались её представители в основном тем, что всячески (но в основном, конечно, силовыми методами) заставляли рабов нижних категорий работать.

Жили входящие в эту категорию, надо сказать, весьма неплохо. Уж намного лучше, во всяком случае, чем некоторые. От Тони им полагались разные плюшки, вроде довольно-таки приличного ежедневного рациона, предоставляемого по доброте душевной, и возможности иногда поспать подольше, а не подниматься как некоторые с первыми петухами.

Членов этой категории, кстати говоря, у нас частенько называли младшими офицерами. Офицерами старшими, как вы понимаете, у нас именовали обладателей третьей, второй и первой категорий. Ну, а что касается унтеров, – то унтерами принято было величать входящих в далеко не самую почетную пятую категорию.