Теперь всё можно рассказать. Том второй. Боги и лягушки.

Постаревшие антифа сейчас любят рассказывать, как тогда было круто, и какие они тогда были крутые. В реальности антифа представляли собой очень унылое, очень скромное по численности сообщество. Это были небольшие группки субкультурно одетых парней, которых никто всерьёз толком и не воспринимал. Среди них все друг друга знали. Их было очень мало.

Их было очень мало. Даже в левацких политических организациях про них немногие слышали. Они уже тогда представляли собой замкнутую секту, куда посторонним хода не было. Чтобы проникнуть к ним, нужно было слушать правильную музыку, говорить правильные слова, одеваться в правильную одежду, правильно думать и правильно себя вести. С политическими организациями они были связаны лишь косвенно.

В большинстве своём это были самые настоящие говнари. А говнари – это почти всегда было то же, что и гопники.

Я знаю, конечно, что сейчас стало принято эти два явления друг другу противопоставлять. Дескать, в нулевых ты либо говнарь, либо гопник. На самом деле ничего подобного даже близко не было. Большинство, абсолютное большинство молодых людей в то время жило самой обычной жизнью. Как, собственно, это обычно и бывает.

Меня колотит, когда я читаю мемуары некоторых наших леваков. Типа: «Я жил в маленьком городе. Половина молодых – гопники, половина – говнари. Среди говнарей половина анархисты.».

Морду после таких откровений набить хочется. На самом деле в то время большинство молодых людей принадлежало к могущественной и многочисленной субкультуре цивилов.

Большинство молодых людей тогда жило совершенно растительной жизнью. Из дома в школу или университет. Оттуда домой. Учёба, работа, домашние обязанности. Раз в месяц в баре с друзьями потусить. И то немного, чтоб до одиннадцати дома быть. Так было в больших городах. Так же было и в провинции. В провинции жили беднее, но в целом примерно так же.

На самом деле даже гопников было не так уж много. Скинхедов намного меньше. Антифа представляла собой замкнутую секту, про которую. Мало кто слышал.

На самом деле что боны, что антифа не представляли собой значительной силы. Это были абсолютно маргинальные молодые люди, изолированные от общества своей убогой субкультурой. Они варились в собственном соку.

Говнари и панки мало чем отличались от бонов и скинхедов. Все вместе они мало чем отличались от гопников. Это были просто недалёкие молодые люди, больше всего на свете любившие подраться и побухать. Ну, ещё на концерт, возможно, сходить. Ничего особенного в них не было.

Разница была в символах. Говнари носили косухи и слушали «Арию». Скинхеды носили берцы и слушали «Коловрат». Идеи мало проникали в их головы. Возможно, только на уровне какого-то смутного осознания неких очень простых тезисов: дескать, чурки понаехали, жить не дают; надо бы их всех убить. Или как у говнарей: русский рок – это круто; панк – это тоже круто. Исключения были единичны и мало на что влияли.

Сейчас часто говорят и пишут про какую-то уличную войну нулевых. Всё это лютый бред. Не было тогда никакой уличной войны.

Уличная война – это то, что было в Италии семидесятых, или в Испании двадцатых. А то, что было у нас в нулевые, - это типичные субкультурные разборки.

Гопник гопника отвёрткой пырнул. Какая тут политика?

Гопники нападали на говнарей, боны – на антифа. Иногда кого-то в этих разборках резали. Всё это имело к политике самое отстранённое отношение. Политических организаций это по большей части вообще не касалось.

Коммунисты и анархисты, не принадлежащие к субкультуре, ходили по улицам совершенно безбоязненно. На них почти никогда не нападали.

Одно время ребята из движения «Наши» пытались чтото такое делать, но они поколотить кого-то были неспособны. Максимум могли пакетами с собачьим навозом закидать.

В субкультурных разборках гибло гораздо меньше людей, чем в обычных уличных драках. В целом всё это было довольно несерьёзно.

А как жили в то время серьёзные, цивильные политические организации? Там в то время тоже было болото. Правда, тамошнее болото было поглубже болота субкультурного.

В то время было полным-полно каких непонятных политических сект. Много ихбыло разных, - троцкистских, сталинистских, широколевых, анархистских, левопатриотических. В какой секте было всего пара человек, в какой – пара десятков человек. Но все они верили, что именно на их стороне правда, что это они возглавят революцию. А революция, считали они, будет уже вот-вот.

Там состояли странные люди. Всё это были какие-то маргиналы. Молодые люди в мятых джинсах и потёртых кроссовках, в рваных майках и засаленных свитерах. Ещё были восьмидесятилетние деды и бабушки. Иногда забредали какие-то неформалы, но их было очень мало.

Там они были в полном меньшинстве.