Теперь всё можно рассказать. Том второй. Боги и лягушки.

Геля почувствовала могильный холод. В воздухе нестерпимо запахло сыростью и тухлым мясом.

– Привет! – пропищала девочка.

Она говорила быстро. Её слова вырывались противным, одновременно хриплым, но при этом визгливым карканьем. Точнее, не вырывались. Геля не слышала, как она говорит. Точнее, она слышала, но иначе: слова незваной гостьи не сотрясали воздух, – они звучали у Гели в голове. Ей стало по-настоящему страшно.

– Я – Лита, – произнесло привидение.

– Что ты делаешь? – дрожащим голосом прошептала Геля, понимая, что никто, кроме неё, Литу не видит.

– Я – это ты, – сказала девочка. – Я сплю. И я должна проснуться. Твоё тело – это моё тело.

– Как ты должна проснуться? – спросила Ангелина.

– Тебе рано знать, – прошипело приведение. – Пойдём играть. К карьеру.

Тут Геле стало по-настоящему страшно.

За посёлком действительно находился карьер. Одна огромная яма посреди земли, наполовину засыпанная мусором. Когда-то там добывали песок, но это было много лет назад. Там регулярно находили трупы подростков, которые от такой жизни бросались с высоты в далеки гнилья, и алкашей, что случайно свалились туда по пьяни.

Она не пошла.

– Нет, – сказала она.

– Пойдём! – зашипела Лита, обнажая три ряда маленьких острых зубов, напоминавших рыболовные крючки.

– Нет! – настаивала Геля.

Лита схватила её за запястье своей холодной, тонкой ручонкой. Холод обжёг руку Гели.

– Я ещё вернусь, – сказала Лита. – Это моё тело.

Лита вернулась. Она возвращалась не раз и не два. Она возвращалась всякий раз, как Геле становилось тяжело и больно. А тяжело и больно ей становилось часто.

    Глава двадцать пятая. Город тысячи солнц.

Геля уехала из посёлка, как только ей представилась такая возможность.

Одиннадцатый класс она закончила с золотой медалью, которую ей не вручили. Директриса сослалась на то, что медалей в этом году не хватило: однако дочь самой директрисы и сыновья местных богатеев свои медали получили.

Ну а Геля уехала в Москву. Она поступила на истфак МГУ и стала жить в Москве. Теперь ей было хорошо.

В Москве ничего хорошего не было. Ну, разве что учёба интересная. А остальном Геля жила как жила: сидела на Дваче, ходила в кафе, ни с кем особо не знакомилась, много читала и жила себе как ей хотелось. Друзей у неё тогда особо никаких и не было. Она просто жила своей жизнью, – и всё.

Потом она познакомилась с Алисой.

Отношения у них сразу не заладились, но Геля влюбилась по уши. Алиса была анорексичная снобка из очень богатой семьи. Она сидела на героине и работала в модельном агентстве. Не брезговала она и эскортом.

Алиса постоянно обижала и унижала Гелю. Потом она и вовсе разозлилась на неё, назвала мерзкой тварью и забанила во всех соцсетях.

Геля после этого заболела. У неё началась сначала тяжёлая депрессия, которая затем сменилась столь же тяжкой манией. Она то не ела по целой неделе, то предавалась обжорству. У неё начались головные боли, галлюцинации и диссоциации. Она долго лежала в больницах и совсем потеряла надежду.

Потом она немного пришла в себя, стала лечиться.

Она познакомилась с анархистами. Среди них ей особо никто не понравился. В массе своей это были тупые и злобные подростки-субкультурщики. Они ненавидели Гелю. Они постоянно бухали, употребляли наркотики, занимались сексом друг с другом, потом ревновали, били друг другу морды, обвиняли в своих проблемах друг друга и взаимно предавали то одного, то другого анафеме за то, что он неправильный анархист. Годы с этими людьми были бы впустую потраченными годами, если бы не одним момент. Именно в среде этих людей Геля познакомилась с Розой.

Роза была девушка из очень консервативной семьи. Она вместе с сестрой сбежала от своего патриархального отца. Он был псих с бородой, держал их всё время дома, открутил во всей квартире батареи, чтобы дочери закалялись, много пил и постоянно их избивал. В итоге Роза с сестрой сбежали от него. Сестра её так и осталась традиционных взглядов на семью и жизнь, хотя политически и стала левой. А вот сама Роза окуналась в весёлую московскую жизнь.

Эта жизнь и сгубила её в итоге.

Роза состояла в крутой и как бы почти подпольной организации анархистов, которая называлась «Самозащита народа». Возглавлял её старый субкультурный анарх-скинхед и ублюдок, который потом сбежал во Францию. Она возила в на угнанной машине коктейли Молотова в ящиках и самодельные бомбы, оружие и мефедрон. Она участвовала во всех делах и акциях.

А потом она заболела. У Розы обнаружили рак. К тому времени прошла очередная волна репрессий против анархистов. Организация распалась, лидер укатил за кордон, многих посадили. Роза с сестрой тоже уехали по политическому беженство в Швецию. Их лучший друг укатил в Перу воевать за «Сияющий путь».

Геля осталась одна и снова погрузилась в депрессию.

Потом один Азюков, с которым она училась вместе, познакомил её с Соней. Так она попала в коммуну на Кунцевской.

***

С Соней я через какое-то время разругался. Причин на то было много.