Тёплая птица

            Хотелось наружу -  к холодному сухому воздуху и звездам.   

            Очередной зал распахнулся перед нами.  Нащупав фонарем лестницу, Марина направилась к  ней.

            У красноватых колонн застыли бронзовые фигуры. 

            Луч фонаря заметался по гранитному полу, залитому водой. Нашел люк.

 -Андрей, открывай.

 Я напрягся, откинул крышку в сторону. Вода устремилась в отверстие гулким водопадом.

-Лезь!

            Невозможно было не заметить появившуюся в Марине резкость. С чего бы это?

            Однако ни спорить, ни возмущаться я не стал.

Бетонная кишка вела в короткий темный тоннель, в конце которого – сердце радостно забилось –  серпик луны.

Марина отключила фонарь.

Ночное небо подалось навстречу.

Мы оказались посреди темной улицы - очертания полуразваленных домов  неясно рисовались в ночном свете.

Я с наслаждением вдохнул.

 Не успел выдохнуть, как пронзительный стрекот разорвал тишину, и над нашими головами пронеслась вертушка.

-Стрелки! – я повернулся к Марине, но она не выразила ни страха, ни удивления. В руке у нее что-то белело.

 -Прости.

            Это произошло мгновенно, а мне показалось - длилось целую вечность. Острие шприца с месяцем на самом кончике, приблизилось к моей шее и вонзилось в нее, сразу же разлив по телу слабость, не позволившую устоять на ногах. Марина подхватила меня, уложив на снег лицом к небу.

Часть вторая КОНУНГ АХМАТ

  

1 КОКАИН

-Конунг Ахмат, здесь Шрам.

             Обмотав руку липковатой тряпкой, я снял вскипевший чайник, поставил на  стол, изрезанный ножом.  

            Стрелок по имени Николай терпеливо ждал: серое равнодушное лицо, тусклые глаза.

-Зови.

 Николай отодвинул заскрежетавшую дверь – из вагона устремился густой пар. Спрыгнул на скрипнувший снег.

Поезд остановился на ночь посреди Джунглей. Я требовал от машиниста продолжать путь, но тот не  поддался ни уговорам, ни угрозам.

-Как хочешь, конунг, - сказал он, глядя  мне в глаза. – Ночью не могу – не ровен час, угодим в яму.

            Пришлось отступиться, чтоб не терять время. 

 -Конунг?

            Я обернулся.

-Присядь, Шрам.

 Он, конечно, остался стоять, здоровенный игрок, продавшийся стрелкам за то единственное, что так необходимо ему, и что невозможно достать в Джунглях, – за кокаин.

-Хочешь чайку? – спросил я.

 Шрам что-то промычал, мотнув башкой. Широкое лицо делил надвое шрам, отчего казалось, что у игрока два носа и четыре губы.

 Я отпил из алюминиевой кружки.

-Что имеешь сказать?

 Шрам взмок: непривычно находиться в помещении, тем более - в жарко натопленном.

-Неподалеку поляна,  конунг. Там игроки, - сообщил он, косясь на потолок.-

Кажется, они думают, что твой поезд – Последний.

-Это всё?

-Все.

 Я откинулся на спинку стула, несильно ударившись затылком о стенку вагона, и засмеялся.

-За такой пустяк ты надеешься получить дурь?  

            Прищуренные глаза Шрама вспыхнули. Почему я в одиночку принимаю это чудовище? Рано или поздно он бросится на меня, чтобы задушить, - и я могу не успеть выхватить пистолет…

 -Ну?

 Шрам потоптался на месте, нехотя промычал:

-Там, куда ты направляешься, - питеры.

 Я локтем задел кружку, которая тут же опрокинулась. Кипяток пролился на стол, закапал на пол.

-Что?

-Питеры, конунг, - Шрам сыто ухмыльнулся. – Похоже, они собираются

организовать в Твери базу.

 Я встал со стула, прошел в угол к ведру. Помочился. Шрам терпеливо ждал.

-Сколько их?

-Больше тебя, конунг.

-Насколько?

-Самое малое - вдвое, - Шрам, прищурившись, смотрел на меня. Нет, этот игрок только с виду – громадный дурак...

-Техника?

-Три вертушки и поезд.

 Я подошел к сейфу, набрал код замка.

 За железной дверцей - горка белых пакетиков. Мое плечо обожгло горячим дыханьем, я обернулся – глаза склонившегося Шрама жадно засверкали.

-Неплохой у тебя запасец, конунг.

-Убери рыло.

Он отстранился. Я запер сейф, протянул игроку пакетик.

Шрам схватил дурь дрожащими руками, тут же надорвал целлофан, всыпал порошок в огромные ноздри. Шумно втянул воздух.

-Убирайся, - поморщился я.

-Прости, конунг, - пробормотал Шрам, облизывая пустой пакетик синим языком.

 Как только он притворил за собой дверь вагона, я прилег на накрытую шкурой твари кровать.

Информация Шрама была неожиданной.

Мой отряд направлялся в Тверь для проведения зачистки, а не для битвы с питерами. Да и не слышал я, чтобы когда-нибудь стрелки - москвиты нос к носу сталкивались с питерами… Кажется, Христо упоминал, что когда-то к Отцу Никодиму приезжал из Питера Отец Афанасий. Но откуда Христо мог знать наверняка? Он возрожденец, а не стрелок.

 Операция в Ярославле основательно пощипала отряд: тамошние игроки здорово метали заточки. Я не готов к столкновению с питерами. И УАМР ничего не говорит на этот счет…

 Так что, поворачивать обратно?

«Шанс обязательно выпадет – главное, не упустить его», - женский голос. На мгновение я будто наяву увидел ее, вспомнил запах волос, наивные, неосуществимые мечты, которые я начертал на флаге своей души и тайно понес через Русские Джунгли. Серебристая Рыбка, плыви…

            -Значит, шанс, - прошептал я, глядя, как в печи мечется огонь.

 Решение было принято. Чтобы не терзаться понапрасну новыми сомнениями, я поднялся с постели, снял с гвоздя зеленую куртку с нашивкой на рукаве в виде серпика луны.