Теплая снежинка

Если бы не вчерашняя метель, то вид из окна был бы лучше, деревья, укутанные ватным снегом, загораживали практически весь обзор, и на многое рассчитывать не приходилось.

– Доброе утро, во сколько вы будете завтракать? – Резко развернувшись, я встретила строгий взгляд Ады Григорьевны.

– Доброе утро, – кивнула я и растерялась. – Не знаю…

– Омлет, творожная запеканка с вишней, круассаны.

– М-м-м… да!

– Принести сюда? Все сразу?

– А можно я позавтракаю чуть позже в кухне? – осторожно спросила я, напрашиваясь на чужую священную территорию.

Глаза Ады Григорьевны блеснули, наверное, она попыталась придумать причину для отказа, но, видимо, это не удалось:

– Хорошо. У Дмитрия Сергеевича сегодня гость, и мне лучше знать заранее, во сколько вы решите позавтракать.

– После гостя, – успокоила я, чувствуя, как в животе просыпается голод.

– Хорошо, – она развернулась и мягко поплыла к двери, затем остановилась, обернулась, задержала на мне изучающий взгляд, прищурилась и с гордостью сообщила: – Творожная запеканка особенно удалась.

– Отлично, – поддержала я. – Больше всего на свете я люблю именно творожные запеканки.

– С изюмом или вишней?

– Конечно же, с вишней.

Довольная моим ответом (когда нужно, я умею быть подлизой), она ушла, а я облегченно вздохнула и вновь повернулась к окну. С Адой Григорьевной мне бы хотелось подружиться – она здесь единственный нормальный человек (и сомнений быть не может!), и к тому же я действительно люблю творожную запеканку с вишней и рассчитываю на добавку.

Гостья приехала в одиннадцать часов двадцать минут, чем наверняка довела Кондрашова до затяжного приступа раздражения. Припарковавшись кое-как рядом с запорошенными снегом раскидистыми кустами, она выпорхнула из иномарки и деловито направилась к двери. Как я и предполагала, разглядеть мне мало что удалось, даже цвет машины остался под вопросом: не то черная, не то темно-синяя, не то темно-серая «Хонда Аккорд». И возраст гостьи тоже канул в неизвестность – лица я не увидела, а уверенная походка могла принадлежать как юной леди, так и весьма зрелой женщине. Единственная точная деталь описания, которой я могла похвастаться, заключалась в том, что женщина была блондинкой (ох уж мне эти блондинки…) – прямые волосы, спускающиеся чуть ниже плеч, резко контрастировали с темным мехом шубы. О, если бы ветки не загораживали обзор! Если бы не приличное расстояние! До чего же хотелось увидеть ее лицо… и до чего же защекотало в носу от странного непонятного предчувствия… предчувствия чего?.. а я и не знаю чего…

Апчхи! Апчхи!

Шмыгнув носом, я отошла от окна.

На второй этаж я отправилась только через полчаса, надеясь, что круассаны уже съедены, а на тарелках теперь лежат отточенные фразы, многогранные предложения, сытные гектары столь нужной земли и банальные деньги. Неужели вот сейчас Кондрашов легко и просто получит желаемое? А собственно, чему удивляться? Такой Акуле бизнеса мало кто откажет, особенно когда на поверхность всплывет весомая сумма, украшенная нулями, точно новогодняя елка разноцветными шарами, и еще подчеркнутая серпантином дальнейших взаимовыгодных отношений (при случае… если понадобится…).

Юркнув в библиотеку, я старательно помолилась о том, чтобы Герман сейчас (в обнимку с блокнотом) находился слева или справа от Кондрашова – это избавило бы меня от дрожи в коленках.

– Андрей Юрьевич, видимо, плохо вы читали заговор на удачу, если я за какие-то сутки вляпалась в брачную историю и научилась прослушивать комнаты не хуже стетофонендоскопа, профессионально изучающего грудную клетку, – тихо отправила я Бондаренко сочувствующую речь и тут же решила его заочно приободрить: – Андрей Юрьевич, я обещала вам, что Кондрашов будет доволен… О, он будет доволен… его счастье будет состоять именно в том, что он не поведет меня к загсу.

Справка

Собираюсь ли я замуж за Дмитрия Сергеевича Кондрашова?

Нет.

Зато я собираюсь:

– честно закончить этот проект,

– получить кучу денег и отремонтировать собственную квартиру,

– гордо пройти мимо Глуховой и Сливы Бережкова,

– иметь право на крупные заказы и в дальнейшем.

И еще… и еще я собираюсь совсем немножко пошалить. Да, собственно, мне ничего и делать не придется! Я только буду приезжать сюда и работать. Только приезжать и работать…

Мне не повезло – Германа в малой гостиной не оказалось. Зато дверь, рядом с которой я устроила наблюдательный пункт, была приоткрыта…

Я здорово рисковала, но остановиться уже не могла.

– Андрей Юрьевич, это в последний раз, – прошелестела я губами и на всякий случай скрестила пальцы. – Ну, в предпоследний…