Тепло лютых холодов

В стране быстро формировался другой, чуждый советскому сознанию, мир морально опустошенной джинсовой столичной молодёжи. А в нём налаживался «черный рынок» импортного барахла, в котором ценились не советские деньги, а запрещенная к свободному обороту в стране иностранная валюта. Разрастался преступный мир, в который вовлекалось всё больше людей, несущих с собой моральное разложение общества.

Те детишки и оглянуться не успели, как подросли. А когда подросли, без всяких доказательств укрепились в правильности своего образа мышления и жизни. Детишки стали неявными врагами страны, в которой они продолжали жить, получать образование, наживаться за счёт других – «глупых патриотов». Где-то фарцовка, где-то калым, где-то жульничество или воровство… Молодое поколение подрастало, матерело, крепло. И всё это наполнялось убеждённостью в том, что Советский Союз им что-то недодал, что жизнь в нём унижает их личное достоинство…

Потом и у них пошли свои детки. Разумеется, и те воспитывались на фиговых ценностях больших городов – Битлы, фарцовка, тусовка, разводка. А как итог, следовал вывод: всё в стране плохо! Нет свобод! Нет синих штанов! Нет иностранных наклеек! Нет каких-то прав! Особенно, если в институт не поступил, и в армию забрали. Служба родине стала рассматриваться как личная трагедия! Как непригодность! Неспособность «левым путём» решать свои проблемы.

И хотя это разрушительное для страны движение начиналось не только с той американской выставки, не только с той хрущёвской «бомбы», но именно та выставка очень многих подтолкнула не вперёд, а в сторону. Многим она определила направление их жизни как неприятие всего советского. С такими взглядами они уже не понимали, что достоинства советской жизни значительно ценнее ее недостатков.

Начинало всё эффективнее внедряться так называемое тлетворное влияние Запада. Начиналось оно, конечно же, с молодёжи. И с этим влиянием следовало бороться всем.

Ленин задолго до того предупреждал, что пустоты коммунистического мировоззрения непременно заполняются ничем иным, как буржуазным мировоззрением. Либо – либо! Иного быть не может! И это, прежде всего, следовало иметь в виду комитету государственной безопасности. Надо полагать, он и не спал! Он боролся! Хотя, как стало известно значительно позже, совсем не с тем, с чем следовало! Товарищ Андропов хорошо знал, как развалить нашу страну изнутри без внешнего военного вторжения! И не только знал, но и делал это по всем направлениям.

И до сих пор невозможно понять, откуда столько ненависти к советской власти? Что у Андропова стало источником непримиримой злости к советскому народу? Ведь он намерился сдать наш народ в рабство заграничным финансовым иудам! Было ли тому причиной его собственное иудейское происхождение, которое он умело скрыл? Или сработало ущербное воспитание? Может, какие-то эксцессы в молодости? Или умелая обработка со стороны старшего «товарища» Куусинена?

Но он всю жизнь боролся с советской властью, делая это целенаправленно и настойчиво.

Однако даже будучи главой всесильного КГБ, он не зря опасался этой структуры, призванной бороться с такими врагами, каким был Андропов. Он боялся привлекать служивших в ней людей к своей подрывной деятельности.

Во-первых, там были офицеры и генералы, привыкшие повсюду держать ухо востро. Их на мякине не проведёшь! Во-вторых, в этой военной системе всё держалось на обязательных докладах по поводу каждого шага – именно таким образом складывалась воедино вся информация, в том числе, и та, которая поначалу кому-то казалась никчемной. А информация – это основа для инициации любых разработок. Рано или поздно, кто-то бы всё сопоставил, и тогда Андропову несдобровать. В-третьих, хоть и немало людей из КГБ становилось предателями, случался и такой позор, но основная масса чекистов беззаветно служила своей стране. Эти люди не потерпели бы предательства со стороны своего руководства. А глаза у них были на месте!

Потому Андропов принялся создавать некие параллельные структуры, ему лично преданные. В основном, они готовили подрывные кадры на будущее. Так в Академии наук СССР, где подобрались, в основном, представители одной национальности, вполне логично образовался институт США и Канады. И кто возразит, будто он не нужен, будто он лишний? Конечно же, никто. Только дело не в самом институте – дело в его руководстве, определенным образом ориентированном. Дело в бессменном Арбатове, когда-то сделавшимся русским, и в соответствующем его окружении. А служебная необходимость плотно контактировать с США стала для этого института прекрасной ширмой. Не придерёшься! Не заподозришь! Ведь и под крылом Андропова, к тому же! Но, как оказалось, в столь важных вопросах как безопасность государства, нельзя доверять никому!