Тепло твоих рук

В субботу рано утром Келли внезапно проснулась, не понимая, что разбудило ее, и села, стараясь уловить какой-нибудь странный звук. Цифровые часы возле кровати показывали пять, и она, тряхнув головой, сказала себе, что ей, вероятно, что-то приснилось. Наверное, она просто нервничает из-за того, что сегодня вернется Брент и Энни уедет домой. Келли снова легла и, глядя в потолок, попыталась унять дурное предчувствие, но тут протяжный, тоскливый вой заставил ее вскочить с кровати. Подбежав к окну, она отдернула гардину и сквозь предрассветную дымку стала всматриваться в здание конюшни. В слабом призрачном свете Келли разглядела стоявшую перед конюшней собаку, которая задрала вверх морду и снова жутко завыла.

— Тор!

Накинув халат и сунув ноги в рабочие сапоги, Келли распахнула дверь, подобрала фланелевую ночную сорочку и опрометью бросилась через двор к конюшне. Тор метался перед дверью, внимательно поглядывая на хозяйку. Из конюшни донеслись пронзительное ржание и бешеный стук копыт о стены стойл. Отодвинув дверь и включив свет, Келли быстро пошла по проходу. По пути она заглядывала в стойла и с облегчением убеждалась, что с лошадьми все в порядке. Сахарок тяжело, со свистом дышал, бил копытом и нервно кидался грудью на дверь. Впрочем, он всегда вел себя в стойле беспокойно, поскольку это было единственное место, откуда Сахарок не мог выбраться. Остановившись перед ним, Келли погладила его подрагивающий нос, который тот высунул сквозь загородку.

— Ах ты, маленький паршивец! Устроил тарарам из-за того, что не можешь…

Ее оборвало душераздирающее ржание.

Красавица! Жеребенок должен был родиться только через месяц. У Келли замерло сердце, и она, оставив пони, бросилась дальше. Келли заглянула в стойло молодой кобылы и увидела, что Красавица стоит у стены, отделявшей ее от Звездочки, стуча в перегородку, фыркая и роя копытами землю.

— Красавица!

От резкого окрика лошадь застыла и мгновение смотрела на хозяйку, а затем снова принялась бешено бить копытами. Пока Келли отодвигала засов, лошадь внимательно следила за ней. К счастью, Келли успела захлопнуть дверь, не позволив лошади убежать, и та в раздражении снова бросилась на перегородку, отделявшую ее от Звездочки. Открыв дверцу в перегородке, Келли вошла в соседнее стойло и присела возле старой кобылы, которая, тяжело дыша, лежала на полу. Глаза Звездочки помутнели, а бока еле поднимались. Лошадь слегка повернула голову, но оторвать ее от подстилки у кобылы не было сил.

— Бедная старушка, — Келли нежно погладила ее по холке, — я сейчас вернусь.

Келли опустила верхнюю перекладину на дверце между стойлами, и Красавица, положив на нее морду, немного успокоилась, поскольку теперь видела свою старушку-подругу. Пройдя мимо трех собак, стоявших у стойла и переводивших беспокойные взгляды с двери на хозяйку, Келли позвонила из офиса ветеринару, быстро вернулась в дом и надела джинсы и свитер.

— Что происходит?

В заботах о кобыле Келли совсем забыла о маленькой девочке и, вздрогнув, взглянула на Энни. Та появилась на пороге босиком, в одной пижаме, с растрепанными волосами и с тревогой смотрела на нее.

— Со Звездочкой не все в порядке. С минуты на минуту приедет ветеринар осмотреть ее.

— Нет! Только не моя лошадь! — Энни побледнела и, бросившись в дом, побежала вверх по лестнице.

Келли последовала за ней, понимая, что должна быть в конюшне, но помня о своем обещании заботиться о дочери Брента. Бросить рыдающую Энни одну в доме Келли не могла, как не могла и остаться с девочкой, считая необходимостью помочь кобыле. Но не успела Келли дойти до комнаты для гостей, Энни вышла ей навстречу все еще босая, в расстегнутых джинсах, натягивая свитер поверх пижамы.

— Твои сапоги в кухне у двери. — Келли побежала вниз по лестнице. — Я буду в конюшне.

Держа в руках сапоги, Энни ни на шаг не отставала от Келли. Проскользнув мимо нее, она кинулась в открытое стойло Звездочки. Уронив сапоги на опилки, девочка упала на колени возле лошади и обняла ее, а Красавица, вытянув морду, тихо фыркнула.

— Звездочка, встань, прошу тебя. Ну, пожалуйста. Ты должна встать. — С залитым слезами лицом Энни потянула обмякшую шею кобылы, и Звездочка чуть пошевелилась, но затем совсем потеряла силы и сникла. — Можем мы что-нибудь сделать? — Энни подняла испуганное личико к Келли, которая, присев рядом с ней, поглаживала морду лошади. — Келли, пожалуйста, помогите ей. — Слезы, стекавшие по щекам девочки, капали на круп лошади.

Молча глотая слезы, Келли вышла из стойла. В кладовой она приготовила мягкую смесь, прекрасно сознавая, что для старой кобылы это совершенно бесполезно. На обратном пути, остановившись у двери, Келли услышала, как Энни молит Бога оставить в живых ее лошадь. Келли пришла в отчаяние, оттого что не в ее власти уберечь ребенка от этих тягостных минут.

— Энни, тебе не нужно здесь оставаться, лучше возвращайся в дом. — Войдя в стойло, Келли опустилась на колени и поставила миску с едой. — Ветеринар вот-вот приедет.