Теплое сердце зимой

Внутри лежала пара запечатанных писем, лист бумаги и что-то еще, обернутое папиросной бумагой.

— Папочка, на заднем дворе еще два человека.

Куин поднял глаза. Мини-Ронни в диснеевской ночной рубашке стояла у одного из окон, выходивших в сад. Ее рука лежала на стекле, на лице беспокойство.

Прежде чем ее отец смог вмешаться, Куин заморозил парня на месте, а затем подошел, чтобы проверить вид.

На лужайке, где раньше был розарий матери Куина, стояли две высокие фигуры, одетые в черное, стояли вместе, лицом к дому. Несмотря на то, что луна была частично скрыта облаками, было очевидно, что у одного рыжие волосы, а у другого волос почти не было.

Ну, по крайней мере, они не пытались спрятаться.

— Все в порядке. — Он похлопал девочку по плечу. — Они со мной.

Она посмотрела на него.

— Ты настоящий? Или снишься мне?

— Я вроде как настоящий. — Куин повернулся к Рону и поднял вверх манильский конверт. — Спасибо за это.

Мужчина кивнул.

— Что-то подсказало мне, что я должен был его сохранить. Это принадлежало твоему брату?

— Да. — Куин прижал сверток к груди. — Ты хороший парень, Рон.

— Спасибо. Ты тоже.

Что вообще, черт возьми, они сейчас говорили друг другу?

— Ты стер записи с камер наблюдения?

— Ага, их нет, исчезли.

— Молодец. Мне пора. Отведи свою малышку в ее комнату.

— Хорошо. Пока. Пошли, Мышка.

Когда Рон протянул руку, его дочь с готовностью приняла, а уходя, она оглянулась через плечо.

Это был шанс Куина стереть ее воспоминания… и он почти это сделал. Но ее отец обо всем позаботится, и не было причин кодировать ей мозг на всю оставшуюся жизнь, когда все, что произошло сегодня, можно будет объяснить как странный выверт ее разума.

С детским сознанием нужно быть осторожным.

Когда он услышал, как закрылись двери, Куин еще раз огляделся. Манильский конверт помялся в его руках, когда он схватил его и закрыл глаза. Ему отчаянно хотелось просмотреть то, что оставил его брат, но здесь для этого было не место.

Мгновение спустя он дематериализовался на лужайку позади дома.

Приняв форму, он столкнулся с парой нарушителей.

Зи, похоже, не беспокоило, что его поймали. Блэй потирал бровь большим пальцем, словно пытался придумать, что сказать.

Посмотрев им в глаза, Куин сделал единственное, что пришло в голову.

Он обнял их обоих одновременно. Бросившись вперед, он обнял их и притянул к себе. Когда на его объятия ответили, он ненадолго закрыл глаза и услышал, как произносит правду, которая его удивила.

— Я так рад, что вы здесь.

Прежде чем все увязли в эмоциональном сиропе, он отступил и протянул манильский конверт. Прокашлявшись, он объявил:

— И я нашел, что оставил Лукас. Вернемся в особняк и посмотрим, что там?

— Я рад, — сказал Блэй, смахивая слезы. — Я волновался, что с этим, что бы там ни было, могло что-то случиться.

— Оно и случилось, — Куин поднял ладонь. — В этом месте теперь много мраморных полов… долгая история. Давайте исчезнем.

Блэй и Зи ушли первыми. И прямо перед тем, как дематериализоваться вслед за ними, Куин обернулся и посмотрел на дом. В глубине души он знал, что никогда не вернется сюда, и был удивлен, насколько он равнодушен к такому положению вещей. С другой стороны, это уже не его дом… если он когда-то вообще был им в теплом смысле этого слова. Тем не менее, здесь произошло много событий, сформировавших его личность, и хотя не все они были радостными, история его происхождения навсегда запечатлелась в каждой из комнат и на всей площади особняка.

И родители, и Соланж, были похоронены во дворе, неподалеку.

Но ничто из этого не вызвало у него желания вернуться. У него остались воспоминания, и их более чем достаточно.

Нахмурившись, Куин посмотрел на террасу. Судя по имеющимся реновациям, кости тел так и не нашли. Пока останки не подвергались воздействию солнечного света, они были целы и невредимы, и Блэй наверняка приложил все усилия, чтобы убедиться, что все похоронены, как положено.

Может, ему следовало спросить Рона. Слишком поздно, да к тому же это ничего не меняло.

Незадолго до того, как он ушел, его внимание привлекло движение в одном из окон второго этажа. В поле зрения появилась маленькая фигурка, которая ростом едва доходила до первого ряда стеклянных окон.

Мышка.

Куин поднял руку. Маленькая девочка подняла свою в ответном жесте.

А потом он дематериализовался со двора, который когда-то знал от и до.

Глава 35

Три запечатанных конверта, размером чуть больше, чем каталожные карточки. Дешевый лист копировальной бумаги, сложенный пополам. Кусок ткани, приклеенный скотчем к чему-то твердому, как мрамор.

Куин еще раз встряхнул манильский конверт, хотя знал, что в нем ничего не осталось. Затем он посмотрел на Блэя. Они оба сидели на своей кровати, Зи срочно вызвали в Дом для Аудиенций.

Куин развернул лист бумаги и первое, что заметил, это коричневое пятно внизу.

— Я думаю, это кровь, — грустно сказал он, потирая пятно большим пальцем.

Поднеся бумагу к носу, он вдохнул. Письму было больше трех лет, оно высохло, но все же Куин уловил этот безошибочный запах.