Теранезия

Мама дотянулась вниз и крепко обхватила отца за грудь, полностью вытянув руки и просунув их под мышки отцу. Прабир представил ее, схватившую отца в медвежьи объятия и поднимающую его одним плавным движением — Прабир однажды видел, как она таким образом несла девяностокилограммовый газовый баллон в своей лаборатории в Калькутте — но сейчас было ясно, что она не сможет дотянуться так близко. Она сделала несколько глубоких вдохов и попыталась поднять отца.

Более неудобное положение сложно было вообразить. То, что она вообще сможет поднять его, казалось достаточно призрачным, но к тому же все, что она сделала, чтобы добраться до него, только отняло ее силы. Прабир видел, как носок ноги, которым она цеплялась за лестницу, сначала побледнел, а затем потемнел и покрылся фиолетовыми синяками. Из ее горла вырвался резонирующий, почти музыкальный звук, как будто, сдержав невольный крик боли, она сделала его сознательным, полным гнева и решимости. Прабир слышал от нее такое только однажды — в госпитале в Дарвине, во время родов.

Отец немного поднял голову, затем, выгнув спину, ему удалось приподнять плечи на пару сантиметров. Мама немедленно воспользовалась полученной возможностью, чтобы согнуть свои руки, отведя плечи назад и надежней закрепиться на лестнице. С руками, вытянутыми как можно дальше вперед, вся верхняя часть ее тела была бесполезным грузом, но сейчас она могла задействовать мышцы спины и рук. Прабир с радостью и восхищением смотрел, как она тащила отца наверх, обхватив его и сомкнув руки на его спине, пока не посадила его на лестницу.

Стена воздуха сбила Прабира спиной на землю, а затем обрушилась сверху мягкой волной песка. Он открыл рот и попытался что-то сказать через забитый рот, но в ушах стоял звон и он не слышал, получается ли у него.

Когда он рукой смахнул песок с лица то почувствовал, как что-то поцарапало предплечье а затем лицо перекосилось от боли. Когда он попытался открыть глаза, то казалось что к векам приставили острие ножа.

— Па! Па! Па! — закричал он.

Он чувствовал, как воздух вибрирует у него в горле — он кричал во всю силу своих легких. Отец услышит его; только это имело значение. Отец услышит его и придет.

4

— Мы отправляемся в поездку, Мадди! На юг, на юг, на юг! На острова Танимбар!