Теранезия

Прабир рассмеялся и почувствовал, как что-то разорвалось у него внутри. Он мог сдаться — это было бы просто. Он мог кричать «Вперед! Вперед!» и танцевать с ней по комнате, изображая гордого старшего брата, всемерно поддерживающего ее. Затем она улетит, чтобы спасти репутацию родителей и закончить их труд, как сказочная принцесса, вернувшаяся из изгнания, чтобы исправить всю кривду и отомстить за всю несправедливость.

— Я не могу себе этого позволить, — сказал он.

— Прости?

Он повернулся к ней.

— Пять тысяч долларов? Я не знаю, о чем я думал. У меня на счету даже близко нет такой суммы. А еще сопутствующие расходы… — он сконфуженно поднял руки.

Мадхузре закусила губу и посмотрела на него откровенно недоверчиво, но он был почти уверен, что она не распознала его блеф. Она могла весь уик-энд спорить об опасностях, с которыми может столкнуться экспедиция, но она не стала бы устраивать сцен из-за денег.

— Хорошо, — сказала она. — Я понимаю, что это большая сумма. Мне надо подумать, как собрать ее каким-нибудь другим способом.

— Другим способом? Сколько времени у тебя осталось?

— Два месяца.

Прабир сочувственно нахмурился.

— Ну и что ты думаешь делать?

Мадхузре пожала плечами и небрежно сказала:

— У меня есть кое-какие идеи. Не беспокойся об этом.

Она внезапно встала и вышла из комнаты.

Прабир закрыл лицо руками. Он ненавидел лгать ей, но сейчас он был уверен, что принял правильное решение. Даже если на острове действительно ожидали какие-то революционные открытия — и не просто какой-то очень неприятный мутаген, который оставляет огромное количество гниющих в джунглях мертворожденных жертв на каждую эффектную выжившую особь — она может прочитать об этом, как и все.

Это разозлит ее. Но не убьет.

* * *

— Это ничего, что я здесь? Ты уверен?

Рабочий кабинет Феликса выглядел как биологическая лаборатория, в которой вор со склонностью к эклектике припрятал украденные ценности стоимостью в пару миллионов. Прабир не знал ни одну из картин, висящих на перекладине в ожидании оценки, как постеры в магазине, но богатство красок и мастерство исполнения уже сами по себе заставляли его нервничать из-за близости к ним.

— Мне не хотелось бы, чтобы у тебя были неприятности.

— Не глупи.

Феликс прилип к микроскопу, вручную удаляя с наконечника стрелы хлопья коррозии, оставшиеся после электрохимической обработки.