Терапевтическая катастрофа. Мастера психотерапии рассказывают о самых провальных случаях в своей карьере

Так что же, считает ли Билл эту ситуацию примером терапевтической катастрофы? Мы были откровенно озадачены его ответом. “Нет, не считаю, — пояснил д-р Глассер, — ни в коем случае не считаю. Я лишь хотел привести пример того, как в тупиковых ситуациях я полагаюсь на свой творческий подход в надежде, что интуиция подскажет мне нужные слова или действия. Иногда у меня получается, иногда — не очень, но в чем же катастрофа?” Мы снова поразились тому, до чего же снисходительно Уильям относится к себе. Возможно, в этом и заключается его сила: многие терапевты не хотят рисковать и пробовать необычные творческие приемы в работе с клиентами только потому, что панически боятся совершить ошибку.

ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ

Уильям Глассер был в том возрасте, когда многие выходят пенсию, однако он все еще горел энтузиазмом и посвящал работе едва ли не каждую свободную минуту своего времени. Пусть его график лекций и семинаров уже не такой плотный, как в былые годы, но неутолимая жажда знаний по-прежнему толкала Билла на регулярные поиски новых способов практического применения своей теории.

“Честное слово, я занимаюсь психотерапией едва ли не круглосуточно. Вот взять, к примеру, вчера. У меня сломался принтер. Я решил вызвать мастера из телефонного справочника. Приехал очень приятный молодой человек. Было такое чувство, что его интересовал не столько мой принтер, сколько возможность познакомиться со мной. Мы разговорились. Я похвалил его. Сказал, что даже не наделся, что кто-то сможет оживить аппарат десятилетней давности, да еще так подробно объяснить мне, как с ним правильно обращаться. Я сказал, что он настоящий специалист и никто другой не справился бы с подобной задачей. Мне всегда интересно общаться с такими случайными людьми, находить общий язык и устанавливать контакт”.

Нам показалось любопытным то, как Уильям Глассер с годами изменил свои взгляды и в итоге пришел к идеям, за которые сам Карл Роджерс, пожалуй, захотел бы пожать ему руку. Во всем, что он говорил и делал, сквозила неподдельная доброта и участливость.

Эта беседа о человеческих отношениях и личном контакте напомнила д-ру Глассеру о еще одном начинании из недалекого прошлого. “Недавно я написал книгу о фибромиалгии. Это очень серьезная болезнь, которая в последнее время поражает все больше людей. Как-то раз один мой коллега вызвался меня подвезти, и с ним в машине была очень красивая девушка. Оказалось, у нее была фибромиалгия. Мне искренне захотелось помочь ей, однако в ответ на мое предложение она буквально рассвирепела. Ее глаза горели гневом.

“Таким людям, как я, невозможно помочь. Ни один человек в мире мне не поможет. Это неизлечимая болезнь”, — с яростью сказала она.

“Когда я заметил, что болезнь, может, и неизлечимая, но она вольна решать, каким образом относиться к этой проблеме, она разозлилась еще больше. Да как я вообще посмел предположить, что ее боль и страдание — результат ее выбора?” — вспоминал Билл.

Уильям Глассер искренне удивился, что его новая знакомая столь неблагодарно и агрессивно отреагировала на его попытку предложить ей, казалось бы, вполне себе грамотную и конструктивную помощь. Он чувствовал себя оскорбленным в лучших побуждениях. Ему даже не пришло в голову, что измученной болезнью девушке в тот момент нужно было просто понимание и сочувствие, а не ориентация на решение проблемы или пересмотр внутренних установок.

Уильям пожал плечами, признавая свою ошибку. “Так я понял, что с этой темой нужно быть осторожнее. Не подумайте, я не давил на нее и не пытался учить жизни. Беда в том, что для людей с хроническими болями тема их болезни очень эмоционально заряжена. Приходится иметь дело с огромным эмоциональным накалом. Стоит тонко намекнуть такому человеку, что своим поведением он усугубляет свои страдания, — и понеслось! Благодаря этой истории я научился более аккуратно подходить к этой щекотливой теме. Теперь, когда я рекомендую таким людям свою книгу, я всегда предупреждаю, что ее содержимое может им не понравиться, и это нормально”.

Наша беседа с темы терапевтических катастроф окончательно перешла на тему хронических болей. Когда речь зашла о пользе, которую подобным клиентам может принести психотерапия, Уильяма было не остановить. Это направление вызывало у него страстный и неподдельный интерес, так что Уильям Глассер был твердо намерен посвятить остаток жизни помощи людям с хроническими болями. На этой многообещающей ноте мы и закончили наше интервью.

Глава 8 Говорить с клиентом на его языке Стивен Лэнктон