Терапевтическая катастрофа. Мастера психотерапии рассказывают о самых провальных случаях в своей карьере

“Джеральду было всего 16 лет. Ко мне на прием его направил школьный психолог. С недавних пор у мальчика начались сильные моторные тики, которые проявлялись как непроизвольное подергивание головы, и в школе решили, что ему не помешает консультация психотерапевта. Из-за тиков одноклассники дразнили его “припадочным”. По словам школьного психолога, парнишка прошел обследование, однако врачи так и не нашли у него медицинских или невралгических патологий, которые могли бы объяснить загадочный симптом. Джеральд был одаренным мальчиком, учился на отлично, но другие подростки его сторонились. У него совсем не было друзей ни в школе, ни во дворе”.

После получасового знакомства с Джеральдом Фриман пообщался с его родителями. С первых минут разговора стало ясно, что случай обещает быть не из легких. Отец с матерью переживали из-за состояния сына, тем не менее не хотели отдавать его на терапию. Похоже, они бы вообще никогда не ответили мальчика к специалисту, если бы на этом не настоял школьный психолог.

Фриман расспросил родителей о детстве и нынешней жизни Джеральда. Когда он упомянул об отсутствии друзей, мать презрительно фыркнула: “У него нет времени на друзей, ему нужно много заниматься. Если он не будет получать хорошие оценки, он никогда не поступит в приличный университет и не выучится на юриста”. “Вы в курсе, что у вашего сына нервный тик?” — поинтересовался у женщины Артур. “Конечно, — не растерялась она, — и что с того? У моего брата тоже нервный тик, а он, на секундочку, успешный предприниматель и держит магазин осветительных приборов. Он женат, и у него есть дети. Всем наплевать на его тики. С Джеральдом все будет нормально”.

“Вы знаете о том, что другие дети его дразнят, и, возможно, именно по этой причине у него нет друзей?” — не унимался Арт. Мать Джеральда ничего не ответила и только скорчила недовольную мину. В конце разговора Фриман спросил у родителей мальчика, есть ли у них вопросы к нему. “Да, у меня есть к вам два вопроса”, — неожиданно оживился отец. “Наконец-то!” — мысленно воскликнул Фриман, издавая вздох облечения, поскольку до этого мужчина сидел молча.

“Во-первых, мне понравилась музыка, которая играла у вас в приемной. Не подскажите, что это за радиостанция?” — наивно моргая, поинтересовался отец. Сказать, что Артур был удивлен, — значит ничего не сказать. “А второй вопрос?” — выдавил из себя Фриман. Присвистывая, мужчина окинул взглядом книжные полки на всю высоту стены, украшавшие кабинет Арта, и окончательно добил нашего собеседника: “Второй вопрос: а вы правда прочитали все эти книги?” “Больше у него вопросов не было”, — развел руками Артур.

На следующую сессию Джеральд явился один. “Поначалу парень вообще не хотел со мной разговаривать и лишь твердил, что ему не следовало ко мне приходить. Я поинтересовался у него, почему он так решил. Он ответил, что мама считает психотерапию пустой тратой времени. Ему пришлось самому добираться до моего офиса на метро и автобусе, потому что родители отказались его подвести. Не прошло и двух сессий, как мне удалось найти с ним общий язык, и Джеральд понемногу разговорился. Судя по всему, в глубине души парню хотелось выговориться, и он с радостью ухватился за подвернувшуюся возможность. Было видно, что мальчику одиноко, он чувствует себя в изоляции. Однажды он пожаловался на то, что с ним никто не дружит, но быстро осекся и практически в точности повторил недавние слова матери: у него нет времени на такие мелочи, потому что ему нужно хорошо учиться и поступать на юрфак. А еще у него были сестры тринадцати и пятнадцати лет, и все вместе они были вынуждены ютиться в одной спальне. Самое интересное, что у семьи Джеральда не было проблем с жилплощадью, родители могли бы выделить каждому ребенку по комнате, однако мать решила, что, если все дети будут спать в одном месте, ей будет проще за ними убирать и заправлять кровати”.

После этих слов у Фримана сложилась полная картина происходящего, и он мгновенно разгадал тайну загадочных тиков. “Нет, вы только представьте себе ситуацию. Мальчику 16 лет. Все мы знаем, чем шестнадцатилетние мальчики любят заниматься по ночам под одеялом. А бедняга Джеральд вынужден был делить спальню с двумя практически взрослыми сестрами. На каком-то этапе парень признался мне, что девочка постарше, которой было пятнадцать, любила играть с ним в игру «Уронить полотенце»: она выходила из душа в неглиже, завернувшись в одно полотенце, и, если Джеральд в тот момент был в комнате, ее полотенце неким образом падало. «Ой, надо же, полотенце уронила», — громко восклицала сестра, и обернувшийся на голос парнишка видел ее обнаженный зад.