Терапия безумия

– Послушай, только не корчи из себя святую невинность!

Подхватив полотенце, он начал вытирать руки, а Грейс снова бросило в краску.

– Что ты хочешь сказать?

– Кто пишет тебе сообщения?

– Что?

– Ты быстренько спрятала телефон, как только я вошел в кухню. Мне следует начать беспокоиться?

Дэн вроде бы давил на жалость, вот только жесткий взгляд говорил об обратном.

Она отвернулась, взяла другое полотенце и принялась вытирать столешницу.

– Я ведь сказала – сообщения из «Януса». Не у тебя одного напряженная работа. Не представляешь, как много зависит от методики, которую я создаю.

– Да? Например? – с нескрываемым сарказмом осведомился Дэн.

Чем она рискует? Стабильным браком, любящим мужем, хорошей службой – тем, чего упорно добивалась, чтобы наверстать упущенное в начале жизни… Ради кого? Ради незнакомца из тяжелого детства, который к тому же может быть опасен?

Какого черта, что она творит?

Грейс словно на миг потеряла опору; земля под ногами качнулась, лед начал таять. Еще немного, и прошлое прорвется сквозь защитные барьеры. Пути назад тогда уже не будет.

– Почему ты на самом деле не хочешь ребенка?

– Я никогда такого не говорила.

– Зачем говорить, я и так вижу! – Дэн почти кричал. – Какие-то тайные сообщения… Домой приходишь поздним вечером – якобы общалась с Шэннон. Может, с Шэннон, а может – и нет. – Его голос надломился. – Я знаю, ты с кем-то встречаешься, Грейс…

– Дэн, Дэн, ты все неправильно понял…

– Я пошел спать, – заявил он, отмахнувшись от ее слов и не глядя в глаза.

Грейс прислушивалась к звуку шагов мужа, когда тот поднимался наверх. Дверь спальни закрылась. Они никогда не запирались друг от друга…

Она немного постояла в полной тишине, сознавая: если поступит сейчас так, как планирует, ее жизнь может сильно измениться.

Можно подняться в спальню и попробовать наладить контакт, убедить Дэна, что он единственный мужчина в ее жизни. Любимый мужчина! Все будет хорошо, все образуется…

Или вернуться в центр, выяснить, как прошел эксперимент, и попытаться все-таки спасти Реми.

Грейс вышла в коридор, положила руку на перила лестницы и вгляделась в царившую наверху темноту.

Через несколько минут она уже сидела в машине, направляясь в «Янус».

Глава 24

Выражение лица Эбигейл сказало ей все, что требовалось знать.

– Спасибо, что задержались допоздна…

Грейс скинула пальто и сумку прямо на стол и сразу начала изучать сканы, все же рассчитывая обнаружить в них нечто ускользнувшее от внимания лаборантки – хотя бы малейшую надежду на эффективность новой терапии.

– Вот дерьмо… – наконец пробормотала она.

– Мне очень жаль. Думала, будет о чем сообщить, – нахмурилась Эбигейл, – и все же нельзя сказать, что мы потерпели полное фиаско. – Она провела по экрану бледным пальцем. – Вот изображения с наносканеров – до и после.

Снимки мозга веером развернулись на мониторе, подобно карточной колоде, и Грейс принялась искать в них своего туза.

В ходе процедуры центры эмпатии в какой-то степени активизировались, хоть и недостаточно для долгосрочного изменения, которого пыталась добиться Грейс. Едва зародившиеся колебания быстро затухли. В какой-то момент появилось слабое свечение в надкраевой извилине, однако через некоторое время погасло, словно тлеющий уголек. Четкую картину конкретных перемен Грейс продемонстрировать не могла; как же доказать, что лечение дало результат?

– Конрад здесь? Вы ему ничего не говорили?

– Рассказать должны вы, – покачала головой Эбигейл.

Она похлопала Грейс по руке – то ли из жалости, то ли пытаясь утешить. Первый раз между ними произошел физический контакт, и кожа Грейс покрылась мурашками. Может, Эбигейл хочет извиниться за свои сомнения? Нет, скорее всего, намекает, что новая методика безнадежна.

– Знаете, в какой-то миг показалось, что процесс вот-вот пойдет, – проговорила она, и в ее мармеладных глазах отразились висящие на экране яркие снимки.

– Изменения действительно начали проявляться, однако их оказалось недостаточно, – вздохнула Грейс.

– Да, убедить министерство юстиции, что мы на верном пути, не удастся, – поддакнула Эбигейл.

Грейс не могла сообразить, что означает ее тон. Разочарование? Или лаборантка жалеет ее из-за неудавшегося эксперимента?

Плевать на министерство юстиции! Ее задача – выручить Реми.

– Если хотите взбодриться, могу сделать кофе, – предложила Эбигейл.

Хм, таких жестов доброй воли за ней раньше не замечалось.

– Э-э-э… да, если не сложно.

Грейс надеялась, что ей удалось скрыть удивление.

Они обменялись улыбками. Нет, жалостью тут не пахло. Скорее неудачи Грейс позволили Эбигейл расслабиться и опустить сторожок.

Догадка настроения не улучшила.

Она уселась на табурет, с которого только что поднялась лаборантка, и уставилась в экран.

Этого недостаточно, чтобы убедить министерство юстиции…

И вдруг ее осенило. Зачем убеждать министерство? Главное – Конрад. Сможет ли Грейс ему солгать, заявить, что проблема решена, даже если это не так? Если босс поверит в эффективность предложения, подпишет ли он документы на освобождение Реми?