Терапия для янычара

— В Васку. Это почти на Чудском озере. Туда дорогу размыло, а в объезд им несколько часов пилить. Оттуда можно на автобусе до Кохтла-Ярве. А там уже — куда тебе надо: Тарту, Таллинн…

— А ты куда?

— А у меня там родственник в ските работает. Лодку спрячу и отсижусь у него дня три. Потом — назад. Не будут же твои бандиты у нас в деревне вечно сидеть.

— А что еще за скит? Монахи в лесу живут?

— Ага! И медведей кадилом гоняют, — рассмеялся Колян. — Скит — это вроде филиала Кяхтицкого монастыря. Там с десяток сестер живет, а родственник мой у них типа главного инженера. Электрика там, водопровод, канализация…

Река стала более извилистой. Коляну приходилось все время менять курс, чтобы не пересечь ненароком границу, отмеченную красными буйками. По берегам через равные промежутки стояли полосатые пограничные столбы: красно-зеленые с российской стороны и черно-белые — с эстонской. Навстречу на большой скорости прошел синий катер с надписью «Politsei». Колян приветственно помахал рукой, а Мише пришлось схватиться за скамью, когда поднятая пограничниками волна докатилась до борта «казанки». За очередным поворотом показались жестяные черные купола собора и колокольня.

— Лодку здесь в кустах спрячем, — сказал Колян и резко повернул к берегу, заросшему ивняком. — Береженого Бог бережет.

До дороги пришлось продираться сквозь кусты. На асфальт выходить не стали — шли к виднеющимся вдалеке куполам по тропинке, петляющей в зарослях. Из-за деревьев внезапно показался кусок каменной стены, образующей прямой угол. Толщина была солидная — около двух метров. По стилю сооружение напоминало термы Каракалла, виденные Мишей в Риме.

— Это еще что за мегалит? — удивился он.

— Замок Ливонского ордена, Нейшлосс, — объяснил Колян. — Еще крестоносцы строили. Нас сюда в школе на экскурсию возили. Разваливается потихоньку…

— Грустное зрелище… Скит в таком же состоянии?

Колян замотал головой:

— Скит — как новенький. В семидесятых сюда, на развалины Ильинского храма, приехал отец Василий и начал его потихоньку восстанавливать. Все деревни ему помогали. Я еще школьником был, так отец брал нас с братом и привозил сюда на выходные поработать. А лет десять назад обнесли храм стеной и построили скит.

Утробный звук мотора со стороны реки заставил их повернуть головы. Мощный катер, высоко задирая нос, быстро шел против течения. Не сговариваясь, они спрятались за выступ стены.

— Такого зверя у нас в деревне нет, — озабоченно сказал Колян. — Эти посудины арендуют богатые пижоны на выходные. А сегодня — четверг… И снастей не видать. Похоже, это — по наши души. Через пять минут в поселке будут. Значит, к автобусной остановке нам не успеть. Путей у нас два: или бегом в скит к моему родственнику, и молиться, чтобы он никуда не уехал, или семь километров лесом в обратную сторону до Кяхтицкого монастыря.

Поглядев на виднеющиеся из-за деревьев купола храма, Миша, не вступая в дискуссию, припустил в сторону скита. Позади тяжело топал сапогами Колян. Вскоре из за деревьев показался во всей красе белоснежный храм с черными куполами, обнесенный почему-то бледно-розовой стеной. Каменная стена была стилизована под Псковский кремль — с шестигранными башенками под шатровыми куполами. Черные металлические ворота были наглухо закрыты. Колян на бегу вытащил телефон и, тяжело дыша, прокричал в трубку:

— Генка, курат, ты на работе? Да Николай это, Колян… Ворота открывай! Быстрее!

Когда они подбежали к каменной арке с надвратной иконой, черные створки были по-прежнему закрыты. Не сговариваясь, беглецы забарабанили кулаками по железу. Минуты через две загремел засов и одна из створок сдвинулась с места, открыв щель с ладонь шириной. Колян изо всей силы толкнул железный лист плечом. «Твою же мать, прости Господи!» — донеслось изнутри и кто-то, судя по звуку, упал, получив чувствительный удар створкой. Миша не стал мешкать, проскользнул в образовавшийся проем и закрыл ворота с внутренней стороны.

На земле сидел бородатый мужик в синем ватнике и, морщась, тер ушибленное плечо.

— Куда тебя несет, Николай! Тут же скит, сестры христовы. Нельзя вам сюда…

— Не тронем мы твоих сестер, — отмахнулся Колян. — Слушай, Генка, спрячь нас ненадолго.

— Где же я вас спрячу? Тут все на виду. Уходите подобру-поздорову.

— Некуда нам идти. Бандиты русские на хвосте…

В этот момент снаружи зашуршали шаги по гравию и кто-то начал бить ногой в железо ворот. Колян поднес палец к губам и показал бородачу кулак.

— Але, есть тут кто? — послышался грубый голос.

Помолчав, Гена откашлялся и строго спросил:

— Кто там ломится в обитель?

— Слышь, отец, открывай, — раздалось в ответ. — Поговорить надо.

— Завтра вечером приходите, — солидным басом ответил Генка, старательно окая. — На пятничную службу. Или в субботу — на литургию. Сегодня скит закрыт, сестры молятся и работают.

— Гости к вам не наведывались сегодня?

— Паломников скит не принимает. Это вам в монастырь надо — семь килóметров отсюда.

— Значит, не откроешь?

— Права не имею, — твердо сказал Генка. — Скит женский, нельзя сюда лицам мужского пола.