Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага

Жоан Нассименто Фильо прикрывает глаза, чтобы лучше распробовать: юноша на улицах Баии на факультете права, полный честолюбивых литературных помыслов, всё это до болезни и ухода с факультета и из кругов богемы. Доктор пьёт медленно, дегустируя: богатый молодой человек в кругу молодых женщин и частых праздников, делающий первые шаги в адвокатуре и журналистике, молодой бакалавр, которого ждёт блестящая карьера. Однако все планы и надежды поло­жены к ногам Изадоры безо всякого раскаяния. Он ищет глазами Терезу, она весело смотрит ему в лицо, на котором наконец нет следов озабоченности. Идёт к ней. Какое он имеет право вынуждать её разделять его неудовольствия и печали? Она ведь ему даёт радость и заслуживает любви.

– Тебе нравится «Константиа», Сладкий Мёд?

– Нравится, но я предпочитаю портвейн.

– Портвейн, Тереза, это король. Не так ли, сеу Жоан?

Эмилиано ставит на стол рюмку, обнимает за талию любовницу, не может быть печальным и угнетенным тот, кто владеет Терезой. Он чешет ей ногтем затылок, охваченный неожиданным желанием. Но нет, старый пьяница, нет, позже, после последней рюмки в постели.

В субботу вечером на Соборной площади царит оживление, благотворительный праздник организован знатными дамами, выручка пойдет на богадельни и Святой дом милосердия, киоски обслуживают девушки и молодые люди из высшего общества, в двух импровизированных барах продают прохладительные напитки, вина и пиво, сандвичи, горячие сосиски, лимонный коктейль, миндаль, мандарины и бесчисленные сладо­сти, открыт и луна-парк Жоана Перейры с каруселью, летающими лодками и гигантским колесом. Тут появляется доктор Эмилиано под руку с любовницей, все замирают и смотрят на них. Тереза так хороша и так элегантно одета, что даже сеньоры из высшего общества вынуждены признать, что в Эстансии не может с ней сравниться никто. Старик с посеребренной голо­вой и девушка цвета меди идут сквозь толпу, переходят от киоска к киоску.

Доктор ведёт себя, как юноша, он покупает голубой шар Терезе, выигрывает приз в тире – иголки и напер­сток, угощает свою спутницу прохладительным, делает ставку в рулетку и проигрывает, останавливается возле аукциона. Даже не интересуясь, что разыгрывается – первая цена уже названа, двадцать крузейро, – он вы­крикивает «сто» и выигрывает расписной абажур, какой ужас! Тереза не может удержаться от смеха, когда аукционист, получив высокую ставку, торжественно вручает доктору его выигрыш. До этого момента Тереза была напряжена, она чувствовала на себе косые взгляды знатных дам и кумушек-сплетниц, не выпускавших их из поля зрения. Но сейчас, смеясь от всей души, она, безразличная к их любопытству и перешептываниям, держит под руку доктора и счастлива.

Доктор тоже отрешился от своих бед и неприятностей, и этому способствовали вчерашняя радость друга от преподнесенного ему сюрприза, воспоминания юности, потом постель, объятия Терезы, утреннее купание в реке и праздник, который он проводит в обществе своей любовницы. Время от времени он отвечает на поклоны и приветствия уважаемых граждан города. Дамы издали рассматривают не стыдящуюся ничего чету, подсчитывают: сколько может стоить туалет Терезы, её серьги и кольца, а настоящие ли они? Но смех Терезы бесценен.

И вдруг впервые за их совместную жизнь она высказывает ему свое желание, почти просьбу:

– Мне всегда хотелось прокатиться на Большом колесе.

– Никогда не каталась?

– Нет, никогда.

– Что ж, покатаешься сегодня. Пошли.

Они постояли в очереди, потом заняли свои места. И начали медленно подниматься, пока шла высадка старых пассажиров и посадка новых. С замиранием сердца Тереза схватила левую руку доктора, правой он обнял её. Когда их кабинка остановилась на самом верху, их взору открылся весь город. Внизу развлекалась толпа, до них доносились неясный шум голосов, смех, сверкали разноцветные огни киосков, карусели, огни, оцепившие площадь. Чуть в стороне от площади шли плохо освещённые улицы, виднелся зеленый массив Печального парка, маячили строгие силуэты особняков. Со стороны моря слышался шум сливающихся рек, бегущих по каменистым руслам. А наверху, прямо над ними, простиралось усеянное звёздами необозримое небо с огромной, неправдоподобной луной. Тереза отпускает голубой воздушный шар, ветер несёт его к порту, может быть, к морю.

– Ах, как чудесно! – шепчет она взволнованно.

На площади кое-кто, задрав головы, упорно следит за ними, не без риска свернуть шею. Доктор прижима­ет к себе Терезу, она кладёт на его плечо голову. Эмилиано гладит её черные волосы, касается её лица и целует её в губы – долгий поцелуй на виду у всех. Какой скандал, какая наглость, какое наслаждение и восторг! Ах, счастливцы!

30