Терновый венец атамана Дутова

С наступлением в стране так называемой политической оттепели, было принято решение о реабилитации тех, кто попал под каток репрессий случайно и тех, чей грех перед советской властью был незначителен. В стране был принят закон «О реабилитации жертв массовых политических репрессий». Начался период реабилитации этих людей. Были реабилитированы и участники чекистской операции против Дутова.

Следует отметить, что реабилитация жертв политических репрессий проводилась не формально, как это кое-кому может показаться, а сопровождалась глубокой проверкой обоснованности приговоров. В частности, по делу Ходжамьярова, а параллельно и Чанышева, был дважды допрошен бывший в 1918-1920 годах помощником начальника Джаркентской милиции Корнеев Никита Петрович. 18 марта 1960 он показал, что обвинения «о том, что они шпионили в пользу Дутова, что они были преданы ему душой и телом, насколько я знаю, не соответствует действительности». 28 марта 1960 года он дополнительно показал, что Ходжамьяров в 1918-1919 годах занимался контрабандой и был привлечен Джаркентской ЧК к секретному сотрудничеству. Приносил из-за границы ценные сведения о деятельности контрреволюционного казачества и Дутова. «Чанышева я помню хорошо как своего начальника и сослуживца и о нем у меня впечатления самые положительные. Я отрицаю, что Ходжамьярову дали дом (об этом – ниже – В. Г.). Дали обоим золотые часы от ЧК».

Дело по обвинению Ходжамьярова Махмуда пересмотрено Президиумом областного суда 23 июля 1960 года. Постановление тройки УНКВД от 19 октября 1938 года в отношении Ходжамьярова Махмуда отменено и дело производством прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления, и он реабилитирован посмертно.

Постановление Алма-Атинского областного суда от 23 июля 1960 года подписано его председателем Т. Бедельбаевым[137].

Реабилитирован ли Чанышев – я не знаю, наверное – да, потому, что 11 февраля 1961 года дело Ходжамьярова запрашивал КГБ при Совете Министров Киргизской ССР в связи с посмертной реабилитацией. Фамилии кандидата на реабилитацию Комитет не сообщил, но надо полагать, что дело запрашивалось в связи с реабилитацией Чанышева.

Брат Махмуда Ходжамьярова – Шаутдун Ходжамьяров обратился с письмом к высшим должностным лицам государства: Председателю Президиума Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилову, Председателю Совета Министров СССР Н. С. Хрущеву, Председателю Президиума Верховного Совета Казахской ССР Ж. А. Ташенову, Председателю Совета Министров Казахской ССР Д. А. Кунаеву. Он писал, что его брат, Ходжмьяров Махмуд «сумел убить Дутова, за это его вызывали в Кремль, где его премировал В. И. Ленин, выдал ему орден, золотые часы, особую книжку, дом в Джаркенте, состоящий из 6 комнат, а Дзержинский подарил ему 5-ти зарядный револьвер «Бульдог» и винтовку.

Его жену Хайринису и дочь Рахиму зарезали белые бандиты и скрылись за границу. Махмуд умер в тюрьме в 1951 году. Прошу вернуть дома брата в Джаркенте и в Беловодном, его золотые часы, орден Ленина и особую книгу. Подаренный Махмуду дом в Джаркенте, находился по адресу ул. Советская, 43».

Как видно, письмо Шаутдуна Ходжамьярова было основано на слухах и не во всем соответствовало действительности. Это ему было разъяснено и предоставлена возможность ознакомиться с делом своего брата. Часы и дома Шаутдуну, конечно, не вернули, потому что дома Махмуту никто не дарил, а часы канули в Лету. Остальных предметов у него никогда не было.

Как я уже говорил, все участники операции уже давно ушли из жизни. Последним из них был Ушурбакиев Насыр.

Он был вскоре освобожден и в 1941 году уехал к сыновьям на Урал, в Орск, работал на коксовом комбинате бригадиром по разгрузке кокса. Его пенсия составляла 59 руб. 80 коп., и он ходатайствовал о ее повышении, писал во все инстанции, вплоть до Председателя КГБ при СМ СССР Семичастного[138]. В конце-концов ему назначили персональную пенсию.

Насыр Ушурбакиев

Недавно встретил в Интернете статью орской журналистки Татьяны Зейннатуллиной о ее встрече и беседе с потомками Насыра Ушурбакиева. Она, в частности, говорит, что Насыр часто вспоминал своего начальника Иванова. Все хотел найти его и то ли объяснить что-то, то ли что-то узнать. На мой взгляд, Иванов и мог бы объяснить Насыру многое: ведь Фома Алексеевич Иванов – бывший уполномоченный ОПТУ по Джаркентскому уезду, полковник запаса. Отслужив срок, поселился в Алма-Ате, поэтому Насыр и потерял его из вида. Ныне полковника Иванова Ф. А. среди нас уже нет.

Ушурбакиев Азиз тоже был арестован, осужден и работал на строительстве Турксиба, где и погиб. Судьба других участников теракта мне неизвестна.