Терновый венец

– От последствий ваших чар она не оставит и следа… Лишь неприятные воспоминания о времени, когда приходилось к ним прибегать.

Юный Бакли с надеждой взглянул на мать. Алиша поерзала в кресле. Чаша незримых весов с выгравированным на ней именем Доминика О'Флаэрти уже клонилась к земле под натиском метких ударов Морриган. Однако она ничего и никогда не делала вполовину. И уходить пока не собиралась.

– Вы никогда не рассматривали для сына возможность жить в Кенгьюбери?

Практически выстрел вхолостую. Предположение, догадка, идея… как оказалась, созвучная с мыслями Алиши.

– Как вы?.. Почему?..

Нестройные фразы и удивленные (запоздало, но заслуженно) глаза леди Бакли дали понять: Морриган на верном пути. Утаивать логическую цепочку, которая привела ее к этой мысли, она не стала. Здесь, в Пропасти, в царстве магии и лжи, прямота – редкостное сокровище. Прямо-таки алмаз среди грубых стекляшек.

– Вы рассуждали о том, о чем многие даже не заикаются, – о приглашенных в Пропасть рассветных ведьмах. Я нахожусь здесь не так давно, но успела заметить: у многих отступников сама мысль о пересечении с Верхними городами вызывает отторжение. Нетрудно догадаться, что это напрямую связано с извечным противостоянием рассветных и полуночных колдунов – адептов вседозволенности и приверженцев строгого следования законам. Вы же рассматриваете эту идею как возможность – трезво, отстраненно. А значит, Верхний город вам, в отличие от здешнего большинства, не ненавистен. Плюс ваш сын…

– Мэтью, – тихо подсказал он, уловив заминку.

– Плюс Мэтью – ваш третий ребенок, почти не унаследовавший от вас силу. Он не колдун и вряд ли когда-нибудь им станет. Вы любите его…

– Конечно, люблю, – недоуменно нахмурилась Алиша. – Как можно не любить собственное дитя?

У Морриган давно уже была заготовлена лекция на тему многообразия материнской любви. Но она рассудила, что сейчас для нее не время и не место.

– Вы желаете Мэтью лучшего. И это лучшее может ждать его не здесь, где для сильных колдунов он – легкая мишень. Да и будущего в Пропасти у простых людей нет. Либо находиться в тени магически одаренных родственников и заниматься ничегонеделанием, либо быть слугами у тех же магически одаренных… но уже чужих.

На какое-то время воцарилось молчание, нарушаемое лишь откашливанием одного из боевых колдунов. Он честно отрабатывал жалование, отдавая жизненную энергию на защиту Дома. И судя по всему, мучаясь больным горлом.

– Я хочу быть ученым, – тихо признался Мэтью.

Неожиданно. Очень мило. Он, как и Клио до всей истории с зеркалами, оказался приверженцем старых традиций. Однако наука в Пропасти не в чести. Ей почти нет места там, где царит магия.

– Доминик оплатит твое обучение, – соблазняла Морриган. – А кое-кто из нашего Дома знает тайные ходы в Пропасть. Ты сможешь иногда навещать мать.

Она не дарила напрасных надежд и лживых обещаний. Как представитель Дома О'Флаэрти, она давала возможность. Победив, Доминик будет обязан исполнить все, что обещал. Фундамент Пропасти – сделки. Контракты. Нерушимые договорные обязательства. Жаль, подобная схема неприменима к политикам Верхних городов.

Взгляд Мэтью, брошенный на мать, не требовал никаких разъяснений. Алиша закрыла глаза. Морриган поняла, что победила, а слова леди Бакли стали своеобразной подписью.

– Я отменю встречи с другими кандидатами. Мой голос – ваш. Я отдаю его Высокому Дому О'Флаэрти.

Глава 9 Пари

Запоздало спустившись к завтраку, Морриган стала свидетельницей чудной картины. За длинным столом собрались: Доминик с недавно вернувшейся из мира теней Бадб, Ада, Дэмьен и Клио с Саманьей. Они походили на большую и на редкость странную семью. Накручивая шелковистый черный локон на палец, Леди Ворон беседовала с Домиником (личи не чувствовали голода, потому ел только глава Дома), дочка бокора, Клио и Ада что-то оживленно обсуждали. Молчал только Дэмьен, думая о своем и довольно активно опустошая тарелку. Похоже, ему не требовалась компания или чье-то внимание. Он просто хотел есть.

И все же ведьминская интуиция твердила: что-то не так. В воздухе сгустилось напряжение. Неторопливо спускаясь по лестнице, Морриган скользила взглядами по лорду и адгерентам Дома О'Флаэрти. И по Дэмьену.

По лицу Доминика, как всегда, ничего не поймешь, Бадб меняла маски, как актриса театра, – никогда не знаешь, какой из них стоит доверять. Берсерк хмурился – ничего, впрочем, нового, а вот растрепанная прическа сидящей рядом Ады о многом говорила. Что же так взбудоражило ведьму-защитницу, если она в преддверии встречи с Дэмьеном даже толком не причесалась?

– Та-ак, – протянула Морриган. – Что случилось?

– Новое убийство, – глядя на нее оленьими глазами, сообщила Ада.

– Уже? Снова вуду?

Саманья и Клио переглянулись.

– Нет.

Пока Морриган наполняла тарелку, стараясь как можно меньше встречаться взглядом с Дэмьеном, ведьмочки Дома О'Флаэрти наперебой спешили посвятить ее в курс дела. Оказалось, беда пришла не со стороны живых, а со стороны мертвых.